Но я еще не закончил.
— Есть еще один вопрос, — обратился я к Мэб, — насчет личного долга. Я одолел Этниу, перед всеми нациями Соглашений, защитив владения барона Джона Марконе из Чикаго.
Я повернулся к нему лицом.
— Признание сего деяния является необходимым.
Взгляды переместились на Марконе.
— Око кажется достаточной наградой за такой поступок, — заметил Марконе.
— Для некоторых, — вставила Сарисса весьма сухим голосом.
— Оно у тебя? — невинно поинтересовался я у Марконе.
Он стоял, внезапно напрягшись.
— Я имею ввиду, я не уверен где оно, — сказал я то, что технически являлось правдой — Альфред спрятал его где-то, и я попросил его не сообщать мне, где именно, специально для этого разговора. Формальная правда была, на минуточку, лучшим видом правды. — Но если ты хочешь передать его мне...
— Я предполагал, что вы забрали его у Этниу, — сказал Марконе.
— Я даже не знаю что тебе сказать, — всплеснул руками я.
— И мы должны поверить, что вы оставили такое оружие, как Око, просто лежать на земле? — уточнил Марконе.
— Чувак, там же был апокалипсис, — очень рассудительным тоном ответил я. — Земля тряслась. Вздымались волны. Представляешь, я чуть не утонул в огромной идиотской бетонной чайной чашке, которую сделал какой-то придурок. Все, типа, как в тумане.
Глаза Марконе сузились.
— Смысл в том, что мои люди бились и умирали за твою землю, — подытожил я внезапно посуровевшим голосом. — Я бился и проливал кровь за твою землю. А если бы не стал, у тебя не было бы территории, чтобы ее защищать. И я лишился своего дома, пока занимался этим.
Я указал на Эванну.
Все посмотрели на нее.
— Апартаменты понесли... урон в ходе атаки, — вежливо солгала она. — В настоящее время замена квартир не производится. Поэтому он больше не может быть нашим гостем.
— Видите? — возмутился я. — Долг есть долг. А мы, Зимние, очень серьезно относимся к своим долгам.
Я почувствовал взгляд Мэб через свое плечо, как холодный сквозняк в комнате.
Только направлен он был на Марконе.
Марконе уставился на меня, затем на Мэб, затем на Лару.
— Разумеется, вы ему не верите.
Легкая улыбка заиграла в уголках Лариных губ.
— Последним, что я видела, — сообщила она, — были вы, убегающий с Оком, барон.
— Королева Мэб, — запротестовал Марконе.
— Он не давал мне причин ему не доверять, барон, — отмахнулась Мэб. Она тоже знала все о формальной правде.
Марконе повернулся ко мне и прищурился. Он смерил меня взглядом и сказал:
— Я знаю, что оно у тебя.
Марконе вытолкнул меня на пьедестал, рассказав людям, что я разобрался с Этниу. Один этот поступок, вероятно, напугал достаточно членов Белого Совета, чтобы против меня проголосовали. Но если он собирался взгромоздить меня туда, то не должен сильно удивляться, если я лягну его в лицо.