– Значит, про то, что Краснощеков в Москву едет?..
– Слыхал, конечно. Подарки люди готовят – вот, макет статуи Революции, к примеру…
– А чтобы насовсем уехал Краснощеков, – Ханжиков покрутил головой. – Врать не буду, слыхал такой змеиный шепот. Знаю, что не все его линию разделяют – вот Губельман, к примеру, Никифоров – и ведь тоже большевики! Вот что мне непонятно, профессор!
– Ладно. Вопрос доверия мы с тобой проработали, Михаил. Теперь с другой стороны вопрос задам: а своим бойцам вы всем верите? Вернее, так: всех ли знаете?
– Верить – обязан! – рубанул рукой в воздухе Ханжиков. – Потому как одно задание партии выполняем!
– Знаете всех давно? – повторил Агасфер с нажимом.
– С шестерыми два года воевал, из них за каждого поручиться могу. Только взвод-то неполный у меня был, повыбили хлопцев в последних боях. Когда задание охранять вас получил, доукомплектовали взвод из армейского резерва. Только никак не пойму, профессор: к чему вы все клоните?
– К чему клоню? – Агасфер пожевал сухими губами, решаясь – сказать или нет? – К тому и клоню, командир, что был у меня с товарищем Краснощековым накануне отбытия разговор откровенный. Задал он мне примерно тот же вопрос, что и вы пять минут назад. Задал – и сразу объяснил – почему спросил. Честно объяснил: в состав взвода охраны контрразведка ваша, ОГПУ, своих людей потихоньку включила. Вам ведь не сказали об этом, Михаил? Честно?
– Про гэпэушников? Не знал, – Ханжиков растерялся, но тут же попытался выправить положение. – Так и что из того? В ОГПУ у нас тоже большевики, самые проверенные, можно сказать. Те, кому партия доверяет скверну из рядов вычищать…
– А почему ж тогда президент меня об этом особо предупредил? – теперь уже Агасфер взял командира за плечо, развернул к себе лицом. Культей поднял подбородок, чтобы глаза в глаза смотрели. – Как полагаешь, Михаил, к чему бы? Должны были чекисты тебе по-партийному открыться – так, мол, и так. А ведь наверняка «липовые» бумаги при оформлении представили. Так, Михаил? Почему молчите?
Командир, припоминая формирование своего взвода, нахмурился, попытался отвести глаза. Но Агасфер не дал:
– Я вам больше скажу сейчас, Михаил: насчет национальности членов экспедиции ведь не со своего ума спросили у меня, так? Кто-то подсказал вопросик! Не буду спрашивать – кто, но вы должны знать: тот, кто подсказал сей вопросик, и есть человек из ГПУ!
Ханжиков, отвернувшись, долго раскуривал цигарку. Молчание затягивалось. Где-то на путях сипло рявкнул локомотив, подбираясь к стоящим в тупике теплушкам экспедиции.