– Майя!
Это был Варс, младший брат картавого нытика Снорри. Вскоре показался и второй, видимо, они вместе играли неподалеку.
– О, ворона, – лениво пробурчал Снорри.
Картавить он не перестал, но теперь хоть не издавал звуков умирающей собаки. Пора бы уже, девять лет парню.
– И вам привет, Биба и Боба, – пришлось остановится и помахать им рукой.
– Эй, нас зовут не…
– Она шутит так, Снорри.
Младший брат, к сожалению, по умственному развитию далеко опережал старшего. К сожалению потому, что Снорри с его интеллектом было попросту жаль.
– Майя, а ты занята? – спросил меня Варс.
Дети не предлагали мне погулять просто так. Привычным вопросом стала моя занятость в данный момент, и на то был целый ряд причин. Главная – мать, которая теперь и шагу в сторону сделать не дает. Напоминает прошлую жизнь, когда мама номер один записывала меня в кучу разных секций и кружков, “лишь бы на улице наркотики не пробовал”. Вот только здесь стараюсь сделать что-то полезное, но меня наказывают и за это.
– Да нужна нам эта ворона, – пробурчал Снорри и шмыгнул широким носом. – И без нее все хорошо было!
– Твои родители, думаю, про тебя так говорят, – ухмыльнулась в ответ.
– Ну во-о-от! Опять она!
Снорри зло запыхтел, сжал руки в кулаки и пошел в мою сторону. Варс запаниковал, его взгляд стал метаться от брата ко мне и обратно. Да и не нужна тут его помощь.
Гордо выпятив грудь, сама сделала шаг вперед, смотря Снорри прямо в глаза.
– Только попробуй, – процедила через зубы.
Мальчик встал на месте как вкопанный, не зная что ответить. Его кулаки разжались, а под моим взглядом он, казалось, весь съежился, не в силах что-либо ответить.
– Попробуй, ну, – уже с усмешкой повторила. – Так и думала. Варс, ждите здесь, я скоро приду.
– Кира тоже придет! – повеселев, крикнул мне вслед младший брат.
– Агась! – крикнула в ответ, убегая все дальше к своему дому.
Вот и собралась моя обычная компания: нытик Снорри, трусливый Варс и заносчивая Кира. Говоря прямо – изгои среди детей нашей деревни, что неудивительно. Ни трусов, ни нытиков здесь не любят, а меня просто сторонятся. Впрочем, и такие друзья вполне устраивали. Никогда не любила быть среди самых-самых.
До своего дома добежала довольно быстро. С каждым годом все больше начинала осознавать, насколько мы бедны – это ведь, по факту, просто лачуга, а не полноценный дом. Даже старейшина владел не слишком большим, но по моим меркам домом.
Изнутри не было слышно никаких звуков. Ни тихого пения матери, увлекшейся шитьем, ни шагов, ни бульканья кипящей в котелке воды. Пригнувшись у стены, медленно заглянула внутрь через открытое окно и окончательно убедилась, что дом был пуст. Во всяком случае, так казалось.