Самый счастливый человек на Земле. Прекрасная жизнь выжившего в Освенциме (Яку) - страница 26
Вскоре в других вагонах вода закончилась. Стук колес не заглушал несшиеся оттуда крики. Одна женщина кричала: «Мои дети хотят пить! Возьмите мое золотое кольцо, только дайте воды!»
Прошло еще два дня, и крики прекратились.
Вскоре в других вагонах вода закончилась. Стук колес не заглушал несшиеся оттуда крики. Одна женщина кричала: «Мои дети хотят пить! Возьмите мое золотое кольцо, только дайте воды!» Прошло еще два дня, и крики прекратились.
Когда мы прибыли к месту назначения, сорок процентов людей в других вагонах были мертвы. В нашем вагоне погибли два человека. Остальные выжили – благодаря моему отцу. По крайней мере были живы до тех пор, пока не попали в Аушвиц…
Шел февраль 1944 года, худшее время суровой польской зимы, когда наш поезд прибыл на станцию Аушвиц II – Биркенау, и я впервые увидел над ограждением из колючей проволоки печально известную вывеску «Arbeit macht frei» – «Труд освобождает».
По одну сторону от Менгеле для людей начиналась новая жизнь в аду, по другую – ожидала жуткая смерть в полной темноте.
Выбираясь из вагонов, люди поскальзывались на грязной мерзлой земле, к тому же выход находился на большом расстоянии от платформы – нужно было спрыгнуть, чтобы на нее попасть. Все были очень слабы, некоторые больны, но у нас с отцом остались силы, чтобы помочь сойти с поезда женщинам, детям и пожилым людям. Мы высадили маму с сестрой, но, пока помогали другим, они затерялись в перемешавшейся толпе, когда нацисты с дубинками, пистолетами и злобными собаками погнали людей, как скот.
Нас согнали к месту, где над грязной землей в окружении эсэсовцев возвышался мужчина в ослепительно-белом лабораторном халате. Это был доктор Йозеф Менгеле, которого называли «ангелом смерти», один из самых кровожадных в мире убийц и один из самых жестоких людей в истории человечества. Он указывал новоприбывшим, куда им идти – налево или направо. Тогда мы еще не знали, что он проводит свой знаменитый «отбор». Заключенных разделяли на мужчин и женщин, на тех, у кого оставались силы для рабского труда в Аушвице, и тех, кого прямиком направляли в газовые камеры. По одну сторону от Менгеле для людей начиналась новая жизнь в аду, по другую – ожидала жуткая смерть в полной темноте.
«Туда», – сказал Менгеле, указывая на меня.
«Сюда», – сказал он отцу, указывая в противоположную сторону, на грузовик, в котором уже находились заключенные.
Нет! Нет!! Я не хотел расставаться с отцом. Меня словно что-то подтолкнуло – я мигом перескочил на другую сторону и пошел за теми, кто направлялся к грузовику. Но уже на подходе к нему попался на глаза одному из охранников Менгеле.