Я упёрся в стол, с ненавистью прожигая взглядом кипельно белую скатерть — и стараясь сохранить внутри хотя бы частичку сочувствия к окружающим меня людям… Я не видел, как Сегис вышел из-за стола и подошёл ко мне. В зале царила полная тишина, но в моей голове как будто потусторонние сущности устроили импровизированный концерт… На Земле говорят, что у каждого из нас внутри есть два волка (это такой дикий предок собак). Один из волков — злой и жестокий. Он всегда готов творить зло. Другой — добрый и ручной, который творит добро. Они всегда сражаются между собой — и победит тот, которого ты кормишь…
Но как бы я ни пытался кормить того, который добрый, весь мир вокруг старательно раскармливал того, который злой. И сейчас, видит Создатель, его откормили — и сделали куда сильнее того волка, которого выбирал я. И мне стоило титанических усилий взять себя в руки и разжать кулаки… Я ведь знал, что это случится — знал заранее. Не знал, что это будет так больно и унизительно, но готовился… Но… Я знал, что теперь делать.
— Я же просил тебя, Фант, не портить мне дочку… — негромкий голос Сегиса донёсся до меня, как сквозь вату.
Глава дома Филанг стоял напротив меня, за столом — ровно так, чтобы я не мог до него дотянуться прежде, чем меня скрутят охранники. А ведь я хотел… Ещё бы год назад — и попытался бы. Но не сейчас… Сейчас я не мог позволить себе спешить…
Гулкий стук крови в висках медленно отступал. Я ещё не знал, что одержал в тот момент самую сложную победу в своей жизни — победу над самим собой. И над той тьмой, что нёс в себе многие годы…
— Я не портил вашу дочь, гра Сегис, — я покачал головой и заставил себя улыбнуться.
— Ты не портил?! — взревел Сегис, сверля меня разъярённым взглядом. — Думаешь, портить — это только то, о чём ты думаешь, Фант?!
— А я ни о чём не думаю, гра Сегис, — спокойно ответил я. — Я люблю Араэле и хочу быть её мужем.
— И ты думаешь, такое ничтожество может быть мужем будущей главы дома Филанг? — презрительно усмехнувшись, уточнил он.
— Оставлю без внимания ваш выпад про ничтожество, гра, — ответил я. — А впрочем, чего это я… Знаешь, Сегис, шёл бы ты в жопу вместе со всем своим домом!
— Что-о-о?! — бедный отец Араэле смог только это из себя выдавить, после чего потерял дар речи, а тишина в зале стала совсем оглушающей.
— Я просто люблю её и хочу быть с ней! — проговорил я в этой тишине, на всякий случай выставляя за спиной, между собой и охранниками, универсальный щит. — А дом твой и власть в этом доме — пускай вертится, как юла, с центром вращения на детородном органе. Вот там всему этому самое место! Понял, Сегис?