Госпожа Тор начинает с менее значимых вещей, объясняет, что разговор продлится около часа, после чего она напишет справку в районный суд, в которой будет указано, требуется ли более тщательное обследование, так называемая судебно-психиатрическая экспертиза.
Николас ставит стакан на место, указательным пальцем скользит по царапине в деревянном подлокотнике. Напоминает сам себе о тактике поведения, которую заранее выбрал: не наговорить лишнего, но все же сказать достаточно, чтобы она была довольна.
– Начнем с ночи, когда была убита ваша сестра. Во время допросов вы заявили, что заснули у нее на коленях, вырубились, а затем проснулись весь в ее крови. Это правда?
– Да.
– Часто ли у вас возникают такие провалы в памяти?
Николас останавливает взгляд на губах доктора. Затем смотрит на нее, но не видит. Проклинает себя из-за тех желтых таблеток, которые принял вместе с сестрой. Он думал, что это бензодиазепины, в крайнем случае рогипнол. Но это оказался МДПВ. Наркотик для каннибалов. А еще его называют обезьяньей пылью, солью для ванн… Да каких только названий нет. И он слишком хорошо знает, что люди от него слетают с катушек. Реально. Нет, они не начинают верить, будто стали самыми счастливыми и красивыми в мире. У них на самом деле сносит крышу: они прыгают с балконов, отрезают себе части тела, которые, как им кажется, были отравлены, видят вокруг себя лица, искаженные до неузнаваемости. Сам он был на «Титанике», когда тот тонул. Но что случилось потом? Что произошло с момента, когда пароход перевернулся, до того, как он проснулся на коленях у сестры?
– На самом деле я бы не стал называть это провалом в памяти, – говорит Николас как можно более спокойно. – Я заснул, а потом, должно быть, очень крепко спал под влиянием веществ, которые мы приняли.
– Я понимаю. Расскажите, пожалуйста, о том, как вы впервые попробовали наркотики. Сколько вам было лет и как они у вас появились?
– Это было на вечеринке, я думаю, мне было лет двадцать или около того. Там был парень, у которого был кокаин, и я попробовал.
– Когда вам было двадцать? Это был разгар вашей футбольной карьеры.
Жар в груди. Воспоминание о том, как разозлился отец из-за того, что на следующий день Николас пришел на матч с похмелья, как угрожал выгнать его из команды.
– Да, – отвечает он. – Но тогда я только попробовал. Потом прошло много лет, прежде чем я снова что-то принял. Это случилось, когда я вернулся домой из России.
– И если я правильно прочитала в вашем досье, после работы в России вы перестали играть в футбол. Это правда? – Да.