— Поди прочь! — приказал тот груму, потом затащил Екатерину обратно в гостиную и закричал: — О чем вы думали, оставаясь с ним наедине?
— Он слуга! Я занималась! Ради Бога! И не обязана отчитываться перед вами в каждом своем шаге. Том, это нелепо.
И тут он занес руку, будто для удара.
Екатерина схватила ее и отстранила от себя.
— Том! Что вы делаете? Что с вами? Разве вы не видите, что я не смотрю ни на одного мужчину, кроме вас?
Рука его обмякла; Екатерина отпустила ее, а Том, потрясенный, глядел на жену.
— Ей-богу, дорогая, извините меня. — Он тяжело опустился на стул и закрыл лицо ладонями. — Просто я все время так злюсь. И от этого поступаю неразумно, я знаю, простите.
— Вы заставили меня беспокоиться. — Екатерина опустилась рядом с ним на колени. — Не позволяйте окружающему миру встревать между нами. Помните, я на вашей стороне.
Том заключил ее в объятия:
— Вы простите меня? Я постараюсь не быть таким демоном.
— Конечно прощу, — ответила Екатерина, кладя голову ему на плечо и чувствуя облегчение оттого, что они снова вместе. — Но если вы еще раз поднимете на меня руку, ваши вещи будут выставлены в холл! — Это было сказано в шутку лишь наполовину.
Внешне между ними снова царила гармония, и Том опять стал заботливым супругом. Но Екатерина не могла избавиться от тревоги. Теперь, зная, какой переменчивый нрав у Тома, она опасалась провоцировать его и постоянно ощущала необходимость доказывать ему свою любовь и верность. Неустанно следила за ним, задаваясь вопросом, не наблюдает ли он за ней, проверяя ее постоянство. Екатерина знала, что Том берет много золота из ее сундуков, так как об этом сообщил ее встревоженный казначей, но не смела жаловаться. Она заметила, что жили они еще более роскошно, и догадалась, на что тратились эти средства.
Другие люди тоже заметили перепады настроения Тома. Атмосфера в Ханворте, прежде такая радушная, теперь становилась тяжелой, удушающей. Казалось, гневливость хозяина проникала сквозь стены. Том вечно ругал своего брата и жаловался на несправедливое отношение к себе, а ведь он был не из тех людей, которые высказывают свое неудовольствие тихо. Нет, ему нужно было орать и бесноваться, отчего слуги разбегались кто куда.
Миссис Эшли сообщила Екатерине, что Том снова стал вторгаться в спальню Елизаветы по утрам. Чтобы успокоить воспитательницу, она пару раз составляла ему компанию, и они щекотали Елизавету, пока та лежала в постели, доводя ее до истерического хохота. Екатерина знала, что нужно положить конец этим неуместным выходкам, но не хотела перечить Тому в его теперешнем настроении. Она предполагала, что миссис Эшли тоже избегает стычек с ним, и задумалась, не побаивается ли его Елизавета. Тогда Екатерина пошла на хитрость и стала пытаться отвлечь Тома, заманивая его по утрам подольше оставаться в постели и предаваться брачным утехам. Иногда это срабатывало, но ей было неприятно, что их занятия любовью превращаются в часть какой-то замысловатой стратегии.