– Отряд португальских наемников попытался захватить Конакри. Масиас спустил с поводка свою молодежную свору – выразить португальцам протест.
Мигель крякнул.
– Сегодня днем я оправляюсь на телестанцию на совещание и не спущусь неделю.
– Мысль неплохая, учитывая нынешние настроения… – заметил Бальтасар.
Килиан искоса посмотрел на него. Что, черт возьми, творится в этом проклятом государстве?
– Почему бы нам не уехать? – повторил Килиан.
– Уехать куда?
Они уже проходили это.
– В Испанию. Вместе. Ты моя жена, я возьму тебя с собой.
– Мое место здесь.
– Твое место рядом со мной, – Килиан сел на край кровати и опустил голову. – Все уезжают.
Бисила села рядом.
– Дети белого и черной – гвинейцы, а не испанцы. Им не позволят уехать. – Она помолчала и продолжила: – Я не из Пасолобино. Я навсегда останусь черной женщиной, которую Килиан Рабалтуэ привез из колонии.
– Ты будешь моей женой! – запротестовал Килиан. – Им придется свыкнуться с тобой!
– Но я не хочу, чтобы со мной «свыкались».
– Мы можем жить в Мадриде или в Барселоне. Я пойду работать на фабрику.
– Ты человек от земли, ты столько лет проработал на плантации. В городе ты будешь несчастлив. С годами ты станешь винить меня в своих печалях, и любовь пройдет.
– Тогда я останусь. На плантации безопасно.
Бисила встала и подошла к зеркалу. На зеркале Килиан закрепил единственное фото, где они были все вместе. Не все – не было Инико. Она улыбнулась, вспомнив день, когда Симон пришел к ним похвастать новой камерой.
– Давай, Бисила… Встань вот тут, у грузовика. Сюда, сюда… Килиан, и ты… Отлично!
Жизнь полна иронии: едва они получили возможность свободно любить друг друга, начались преследования белых.
– Да, на плантации ты в безопасности, – повторила она, не отрывая глаз от фото. – Но… надолго ли?
– Куда это они? – Озадаченный Килиан последовал за Гарусом в центр главного двора. Там собралась группа работников, нагруженная узлами с нехитрым скарбом. С ними были жены и дети. Он увидел Бисилу, она держала за руку Лиалу, и Обу с одним из детей Икона.
– Куда вы? – повторил Гарус.
– Мы тоже уезжаем, масса. – Густым басом ответил Нельсон. – Пришли вести, что нам можно вернуться домой. Здесь у нас почти ничего нет.
– А… война? – спросил Килиан.
– Она кончилась. Тех, кто потерпел поражение, простят. Ну, так говорят. И за нами прислали корабли.
– Мы не желаем, чтобы с нами случилось то же, что с португальцами, – вставил Икон. – Президент хочет видеть здесь только гвинейцев.
Килиан опустил голову. И они тоже уезжают, его последние товарищи. А как же урожай? Кто будет собирать созревающие на деревьях плоды? Гарус выругался и вернулся к себе. Бисила стояла рядом с Килианом. Нельсон протянул руку попрощаться, но Килиан покачал головой.