В ходе продолжительного боя, длившегося более семи часов, японские крейсера были потоплены, однако смогли причинить крейсеру “Рюрик” тяжелые повреждения.
Вследствие этой неравной схватки корабль был вынужденно выброшен командой на берег.
По причине наступившей ночи и разыгравшегося шторма, кого-либо из японских экипажей спасти не удалось».
Японская сторона немедленно выпустила коммюнике с опровержением, утверждая, что никаких броненосных крейсеров флота Микадо в том районе нет, а «Сума» честно несет службу в составе 4-го боевого отряда 2-й эскадры Соединенного флота.
Однако умолчав о пропавших в безвестности трех вспомогательных судах во главе с бронепалубным «Акаси».
Ну а главные интриганы-виновники тихо помалкивали, обдумывая следующий ход, исключительно правильно поняв намек о «предположительном сходстве с броненосным крейсером английской постройки».
Этап возращения команды «Саванны» провели даже без вертолетных сложностей – спокойно по темноте пересеклись и непосредственно подняли шлюпку на борт. При этом метка «Дрейка» на развертке радара помигивала всего в трех с половиной милях, а туман оказался так к месту, что без всяких опасений включили навигационные огни.
– Ну, показывай, лейтенант, что за фрукта ты привез, – встретил с трапа Шпаковский.
Фрукт был на всякий случай стреножен по рукам, на глазах повязка, его поддерживали, чтоб не грохнулся.
– Ведите его в каюту на второй палубе. Ту, что для пленных. Я сейчас подойду, – приказал начбезопасности и снова обратился к Волкову: – Пошли сначала на мостик – доложишься.
– Ща, – Волков отдал свой «калаш» одному из бойцов и вернулся к поджидающему Шпаковскому. – Пошли.
– Так и? Что за тип?
– Мутный он, – после небольшой паузы, начал командир морпехов, – я сначала думал, что это кто-то из «рюриковцев», заблудившийся в трюмах… или кто там еще мог заниматься погрузкой взрывчатки. А оставлять по-любому было нельзя.
– Верно мыслишь! Если б и не утоп – сцапали англы, и допросили бы, и вся возня с этой «Саванной» коту под хвост.
– И я так подумал. Выловили его уже из воды, подняли, он прокашлялся и давай по-английски вякать. Назвался трюмным из американского экипажа.
– Во как! – удивился Шпаковский. – И как же он?..
– Допрашивал его алексеевский каперанг – у него с английским получше. Говорит, что напился, упал, ударился, головой. Провалялся в беспамятстве.
– Ага, «поскользнулся, упал, очнулся – гипс!..» Знакомо. Так. А почему мутный?
– А мой парень его рану осмотрел – ссадина скользящая, гематомы нет. Как и признаков сотрясения мозга. И…