Наконец броненосный крейсер, с все еще с зависшим на талях паровичком, начал свое неторопливое движение, ложась на курс перехвата.
Заворочался «Ямал», выбирая направление от противного. Рядом пристраивалась «Лена», начиная поддавать в топки.
– Господин капитан, – наместник продолжал «играть» роль сурового и подозрительного «смотрящего», видимо, стараясь не сильно напирать властью, но… не получалось, – ход будем держать по вспомогательному крейсеру «Лена». Берлинский докладывал, что машины у него не совсем исправны – не более шестнадцати узлов.
«Рюрик» уже заметно прибавил, поднаддал, пеня из-под кормы, отдаляясь, все больше распаляясь сносимым вбок угольным выхлопом.
А на «Лене» действительно было что-то с машинами, так как пароход набирал ход очень медленно, неимоверно коптя одной из труб.
– А ведь они сменили курс, – сначала задумчиво, потом уже громче заметил Шпаковский, – явно заметили дымы «Рюрика», да и «Лена» чадилка та еще! И двинули к нам! Что-то это крайне подозрительно. Не находите?
Алексеев тоже переминался у монитора РЛС, теперь уже с большим доверием наблюдая за всеми метками-перемещениями: уходящего «Рюрика» и двух неизвестных.
Радар показывал очевидную правду – два чужих корабля очевидно увеличили ход и в свою очередь легли на курс сближения.
– Не меньше четырнадцати узлов! – уверил оператор, указав на бегущие циферки, выдаваемые аппаратурой.
– Право руля! Курс 50! – приказал Чертов.
Диспозиция была немного щекотливая: по левому борту в шести милях тянулась полоска суши, загибаясь к северу, охватывая выступом полуострова Шипунский. Следуя прежним курсом, связка «Ямал»-«Лена» оказывалась как бы зажата между берегом и чужаками. Но и новый курс вел к невольному сближению. Особенно если преследователи возьмут правее, срезая угол, выходя на перпендикуляр.
Старпом поднял трубку пронывшего телефона, выслушал и известил:
– Приняли радио с «Рюрика»: «на запросы по беспроводному телеграфу не отвечают».
– Они ведут себя весьма подозрительно! Почему молчат? – Наконец у Алексеева пробилось замешательство, – либо телеграф у них не исправен, либо отсутствует… что притянуто за уши. Неужели японцы?
На «Лене», видимо, тоже получили рюриковскую морзянку и теперь усиленно репетовали – флажно и ратьером.
– Это корыто выдаст обещанные шестнадцать? – Чертов поминутно оглядывался на плетущийся на левой раковине вспомогач. Сказал вроде бы никому, но понятно, кто объявлял о «шестнадцати узлах».
Алексеев только задышал шумней… в общем, наладить конструктивное общение не получалось.
– Сколько до них миль? – осторожно спросил статский советник.