Боцман тут же доложил, что через разрыв в форштевне захлестом волн, хоть и незначительно, но попадает вода, подтапливая форпик.
Балласт снова перелили в кормовые цистерны, приподняв слегка пострадавший «ямаловский» нос. Людей направили – устранять проблему. Проблемку.
Подняли «Миля», набрав, загрузив необходимое.
Настраивались принимать с воды намерзших людей, отогревать. Организовывали временные пункты по размещению. Готовили лазарет для раненых. Работали крайне оперативно, в другой раз сказали бы «в цейтноте», но после навала, бойни с «Пиком» все казалось почти будничным, просто в другом ключе.
Четырнадцать миль на 20 узлах «Ямала» это меньше часа, а могли еще накинуть узел. И накинули. Температура забортной – восемь на плюс. За это время фатального переохлаждения у людей не наступит (если только у тех, кто потерял много крови).
– Основную проблему я вижу в отсутствии надежды у моряков посреди океана, – рассуждал Шпаковский, – а ну как человек, несмотря на инстинкт выживания, побарахтавшись, коченея в навалившейся темноте и безысходности, решит «все одно помирать, помощи ждать неоткуда», перекрестится и… «прощайте, братцы».
По поводу переброски вертолетом спасательных средств на место гибели «Рюрика» даже немного поспорили, но, естественно, коротко, так как время тут было определяющим фактором.
Спасшихся предполагали не меньше полутысячи человек. В этом случае то, что доставит вертолет – это почти что ничего.
– Ты там не вздумай у них над головами висеть, страшного страху наводить, – перекрикивал набирающий обороты «Миль» везде успевающий начальник безопасности, – у людей смертельная смерть холодной пучиной под ногами, а тут еще и сверху непонятно что свистит, воет, лучом прожектора шарит. Так и до ужасного ужаса недолго!
Тем не менее загрузили «вертушку» по полной – на внешнюю подвеску взяли спасательную закрытую шлюпку на 88 мест (в ней два «ямаловца» в гидрокостюмах экипажем), в салон, насколько позволяла вместимость и общая грузоподъемность, – контейнеры с самонадувающимися плотиками.
Но основной расчет делался на стойкость и терпение русского моряка.
– Прибыв на место, по высадке на воду, – наставлял Шпаковский, – включаете подсветку, иллюминацию, мать ее так, и немедленно в громкоговоритель – повторять, повторять, чтобы каждый, возможно, уже отчаявшийся, услышал, что «спасательное судно скоро будет, надо лишь продержаться полчаса».
В идеале в первую очередь на плотики следовало грузить раненых, но оставалась опасность паники, перегруза, переворачивания спассредств и вполне бестолковых потерь. Да и сама задача тянуть людей из воды в «надувашку», которую они и в глаза ни разу не видели, представляло собой непростое дело.