— Как жаль, что я не знал заранее о твоем визите и не мог достойно подготовиться к нему — сокрушался Клавдий, ведя Кокцея Нерву через анфиладу внутренних помещений и безуспешно гадая, зачем же тот явился в Капую.
— О, не беспокойся! Я совсем непритязателен в еде и буду рад самому скромному угощению — заверил его гость — К тому же это моя вина, что приехал не предупредив тебя. Просто я не хотел привлекать к своему визиту сюда лишнее внимание.
— Что-то случилось? — напрягся Клавдий
— Нет, нет… Ничего такого, о чем тебе стоит беспокоиться. Давай, поговорим за ужином.
Клавдий кивнул, но предчувствие грядущих неприятностей с этой минуты поселилось в его душе. Проводив Нерву до дверей гостевой комнаты, он подозвал раба и отдал ему распоряжения к ужину. Второго отправил в ближайший городок, предупредить своих местных приятелей, что их привычные встречи придется перенести на пару дней.
Вилла в Капуе была небольшой, но ему вполне хватало ее для уединенного проживания вдали от римской суеты и интриг. Ни у жены Элии, ни у матери Антонии даже мысли не возникало навестить его в этой глуши, и поэтому здесь Клавдий жил так, как сам считал нужным. Много читал и размышлял, писал статьи на самые разные темы, и не отказывал себе в невинных слабостях — водил знакомство с людьми самого низкого сословия, играл с ними в азартные игры, а по вечерам пил столько вина, сколько просила его душа.
Разговор с Нервой, который состоялся у них за ужином, поверг Клавдия в шок.
— В Риме заговор?!!
Нет, что-то такое он предполагал, уж больно огромную власть получил Сеян в последнее время. Тиберий явно испытывал его, добавляя ему все новые и новые полномочия, и разрешая сенату воздавать префекту все новые и новые почести.
— Зачем ты рассказал мне об этом, Кокцей?
— Чтобы предостеречь тебя. Сеян не успокоится, пока не уберет всех Клавдиев. С семьей Германика он, считай, уже разделался, остался один Гай. Теперь он расправляется с их друзьями и сторонниками. Ты можешь стать следующим, потому что был дружен и с Германиком, и с Агриппиной, и с Нероном.
— Из-за моей свадьбы с Элией произошло охлаждение наших отношений с Агриппиной и с Нероном. Они почему-то решили, что я буду все подряд рассказывать своей жене, а она передавать Сеяну то, что удастся узнать от меня. И я постепенно перестал навещать их, чтобы не ставить в неловкое положение. Только вот я совсем не уверен в том, что наше нынешнее родство с Сеяном послужит мне защитой, ты же знаешь, как легко нынче расторгаются браки.
— Знаю. И скажу тебе больше: Тиберий уже развел Нерона со своей внучкой Еленой и теперь предложил Сеяну жениться на ней.