При чтении трудов Хильдегарды, будь то «Простая медицина» или «Сложная медицина», мы получаем возможность постичь бесконечное многообразие жизни и уроков, которые она способна дать, вновь увидеть поэзию природы, звучащую даже в самих названиях: вероника, ястребинка, кирказон. Названия сменяют друг друга, переплетаясь, как цветы на орнаментах гобеленов XV в.: майоран, лапчатка, репей. Читая ее книги, начинаешь сознавать, что в наши дни, вероятно, следовало бы попытаться открыть природу заново. Быть может, современные экологи вполне могли бы почерпнуть в ее трудах что-то полезное для себя. Удивительное дело — узнать, что душистый укроп приводит человека в уныние, а фиалка, наоборот, помогает избавиться от меланхолии; что буквица[8] пробуждает дух познания, а если долго смотреть на пучок тимьяна, улучшается зрение; что папоротник наделен множеством целебных свойств и излечивает от недугов всякого рода; что мирра отгоняет дурные помыслы, а марена излечивает приступы лихорадки.
Примечательно, что в эпоху, когда экономический критерий стал выходить на первое место, многие продукты этой разнообразной ботаники исчезли, по всей видимости, из-за невыгодности их разведения. После XII в. наши сельскохозяйственные культуры заметно обеднели. Например, Хильдегарда подчеркивает благотворное действие бобов. В ее время, когда картофель был еще неизвестен, бобы и горох были самыми употребительными крахмалистыми продуктами. «Бобы горячи, их хорошо есть людям сильным и здоровым, они лучше гороха. (…) Бобовая мука хороша как для здорового, так и для больного, потому что не отягощает и легко переваривается». Напротив, горох, говорит она, «хорош для того, кто обладает горячей природой (…); имея сам холодную природу, он непригоден для больных, так как во время пищеварения способствует утеканию влаги». Для нас же горох стал привычным продуктом питания, а бобы — редкостью.
Можно сожалеть и об исчезновении шафрана, который выращивался вплоть до пределов Англии, а теперь встречается лишь кое-где в Испании. Культура конопли была заброшена практически повсюду, за исключением, увы, «cannabis indica», из которой изготавливают гашиш. Леса уничтожают ради производства огромного количества бумаги, которую потребляют все. А ведь «cannabis sativa», конопля, растущая в нашей сельской местности, могла бы давать бумагу превосходного качества; к тому же она могла бы занимать землю, которую оставляют под паром.
При чтении медицинских трудов Хильдегарды мы обнаруживаем в окружающем мире много неожиданного. Удивительно, что этими «открытиями» мы обязаны монахине, которая могла бы ограничиться благоговением перед чудесами вселенной.