— Какой номер дома? — уточнил Женька.
— Десятый.
— Должен быть вот этот. — Он замер на пороге.
Я достала ключ из кармана — он плотно вошел в замок и повернулся. Отлично. Мы внутри.
— Свет будем включать? — спросил Сашка, как какой-то завзятый медвежатник.
— Конечно, — удивилась я, ища выключатель на ощупь. — Вряд ли соседи, даже если они никуда не пошли, знают всех в лицо. Ну помнят они, что тут молодежь живет. Они же постоянно друг за другом заходят, ведь в столовой появляются вместе.
— Ну да, вообще.
Выключатель щелкнул (Женька первым его нашел) — зажегся свет. Мы осмотрелись: домик был таким же, как и наш. И как Сашин, скорее всего.
— Она сказала, кровать слева ее.
— Ангелины? — уточнил Женька, ведь местоимение «ее» могло означать что угодно.
— Да.
— А вот и телефон! — обрадовался Сашка, найдя девайс на указанной кровати, и с прямо-таки журналистским любопытством полез в него. Впрочем, быстро скуксился. — Черт, пароль требует…
— Скорее всего, дата рождения, — закатив глаза, показывая тем самым отношения к интеллекту девушки, предположил Женька.
— Да, только мы ее не знаем.
— А другие варианты есть?
— Есть. Отпечаток пальца!
— Позвони Люське, — скомандовал Логинов. — Потребуй или дату рождения подружки, или отрезанный палец.
— Я рада, конечно, получать приказы от мужчин, я же глупая баба, чье место на кухне, только вот незадача: телефона-то Люськиного у меня нет!
— Точно глупая баба, — хмыкнул Женька, — даже номерами не догадалась обменяться.
Это я уже терпеть не стала и треснула его по башке. Он только прыснул: привык.
Мы быстро просмотрели вещи на покрывале, на тумбочке и внутри нее в ящичках. Ничего особенного, женские вещички, дорогие кремы и лосьоны, одежда, белье (Сашка было кинулся копаться в исподнем, мол, вдруг тут что-то припрятано среди стрингов и бюстгальтеров, но я его шуганула). Ничего подозрительного обнаружено не было.
У входных дверей вдоль стены — шеренга всевозможной обуви. Тут не поймешь, где чья. Хотя, приглядевшись, я заметила, что некоторые пары обуви больше по размеру, чем другие. Ангелина очень высокая, скорее всего, ее.
— На хрена столько пар обуви на встречу Нового года? — удивлялись мужчины.
— Может, они тут надолго, — пожала я плечами, — а не как мы. Мы же не спрашивали.
— Что тут делать долго? — возмутился Женька, но глянул на Сашку и осекся. Вроде как поругал детище его родни.
— Спортом заниматься! Физкультура на свежем воздухе! Лыжи, коньки, — кинулся Саша перечислять, но я перебила:
— Ага, только лыжных ботинок среди этой ватаги нет. Однако имеются туфли на шпильках. И это в минус десять.