Году, кажется, в 90-м я встретил в Москве Ивана Толстого, он еще не был штатным сотрудником радио «Свобода», но уже делал передачи как фрилансер. У него была с собой книжка горизонтального формата под названием «Разрушение храма Христа Спасителя». Далее цитирую страницу Ивана Толстого в Фейсбуке: «Книжка вышла под псевдонимом Нина Потапович-Молинье (остроумная лже-биография авторессы прилагалась), с предисловием Ирины Иловайской-Альберти. Я готовил рецензию для радио „Свобода“. Мой друг спросил, о чем будет мое выступление? Я показал ему труд Потапович-Молинье. Он стал листать, а на один мускул на его лице не дрогнул. Он сознался в авторстве только после эфира».
Оказалось, книга вышла еще в 1988 г. в лондонском издательстве «Overseas Publication Interchange», хозяйка которого, Нина Карсов, сделала это по просьбе Ирины Алексеевны Иловайской-Альберти, главного редактора парижской газеты «Русская мысль». Куски моего текста, аккуратно отмеченные то кавычками, то другим размером шрифта, были вплетены в предисловие Ирины Алексеевны. Увы, ей пришлось пожертвовать более чем 80 процентами написанного мной. Издательство посчитало, что главное здесь – фотолетопись разрушения.
Вскоре, уже в Париже, я познакомился с Ириной Алексеевной, у нас установились наилучшие отношения. Оказывается, в 70-х она долго была секретарем Солженицына в Америке, многолетняя дружба связывала ее с римским папой Иоанном-Павлом. Я стал печататься в «Русской мысли», выступать в радиопередачах, которые Ирина Алексеевна вела из маленькой студии над журфаком МГУ на Моховой, прилетая для этого раз в неделю (кажется) из Парижа. Последний раз я видел ее на Первом Всемирном конгрессе русской прессы летом 1999 года. «Поздравляю с храмом!» – сказала она. Как раз в эти дни в газетах замелькали фотографии воссозданного храма Христа Спасителя. Мне хотелось обсудить с ней символику события: взрывая храм, большевики как бы взрывали неправильный старый мир, но то, что им не дано было возвести взамен свой якобы правильный, совсем не случайно. Я думал спросить Ирину Алексеевну, что, по ее мнению, символизирует новое рождение храма Христа Спасителя, но, как бывает в кулуарах любого съезда, все говорили со всеми и внятная беседа не задалась.
Через полгода храм Христа Спасителя уже распахнул врата для верующих. Увы, вскоре после этого Ирины Алексеевны не стало.
Но я забежал вперед. Второе рождение храма происходило удивительно быстро. Хотя призывы к его воссозданию просочились в советские газеты еще в 89-м (первыми их озвучили Юрий Нагибин и Владимир Солоухин), но в реальной жизни как ни в чем не бывало действовал бассейн «Москва». Вскоре я с семьей переехал в Малый Левшинский переулок, и телефон там отличался от телефона бассейна на одну единицу. Не было недели, чтобы кто-нибудь не позвонил с вопросом: «Это бассейн „Москва“?» Если трубку брал я, мой собеседник слышал в ответ: