— Неужели, ваша честь, совсем неизвестно, откуда ветер дует? — осведомился Дао Гань.
— Представляет интерес разве что явное внимание цензора к здешним арабам. Когда вы утром отправились на поиски жилья, губернатор показал мне мои покои, здесь, в восточном крыле. Я попросил его прислать мне секретные бумаги, касающиеся чиновников города и провинции, за последний год, чтобы составить общее представление. Все утро я посвятил изучению этих документов, но обнаружил лишь обыденные дела, никак не связанные со здешними арабами, и ничего, что могло особо заинтересовать цензора. Однако мне попался доклад того соглядатая, что заметил цензора и доктора Су. Там он утверждает, что они были весьма бедно одеты и казались изнуренными и встревоженными. Цензор о чем-то расспрашивал проходящего мимо араба. Но не успел соглядатай подойти, чтобы удостоверить их личность, как все трое скрылись в толпе. После чего он поспешил во дворец, чтобы доложить об увиденном губернатору.
Судья допил чай и продолжил:
— Перед отъездом из столицы я изучил дела, которыми занимался цензор, но не нашел ни единого указания на Кантон или здешних арабов. Никакие подробности его личной жизни мне неизвестны, лишь то, что, будучи столь важной особой, он до сих пор не женат и кроме доктора Су у него нет близких друзей.
Не сводя глаз со своих помощников, судья добавил:
— Зарубите себе на носу, губернатор ни о чем этом знать не должен! Недавно за чаем я сказал ему, что в столице репутация доктора Су весьма подмочена, ибо он водится со всякой арабской швалью. У губернатора должно сложиться впечатление, будто мы занимаемся исключительно заморской торговлей.
— Почему, мой господин? — удивился Цзяо Тай. — Раз он здесь высший чиновник, то вполне мог бы помочь нам в…
Судья решительно замотал головой:
— Не забывайте, что цензор не сообщил губернатору о своем вторичном посещении Кантона. Это может свидетельствовать о том, что здешние дела цензора настолько секретны, что он не смеет довериться даже губернатору. Но может оказаться и так, что цензор не доверяет губернатору и подозревает его в причастности к некоему неизвестному нам делу, которое он распутывает. Как бы то ни было, мы должны придерживаться установки цензора на строжайшую тайну — по крайней мере, пока не узнаем больше о том, что творится в Кантоне. Вот почему мы не можем воспользоваться помощью местных властей. Тем не менее после обеда я вызвал к себе главу особого отряда военной стражи, и он выделил четырех тайных стражников, которые будут оказывать нам помощь в повседневной рутине. Как вам известно, особый отряд полностью независим; местные военные власти не могут отдавать им приказы — они докладывают прямо в столицу.