Подойдя к мраморной лестнице, он увидел спускающегося навстречу ему Дао Ганя.
— Я там все осмотрел, — уныло сообщил тот, — но не увидел никого, схожего по описанию с цензором.
— Он был здесь вчера вечером, — сказал ему судья. — Переодетый и, видимо, в той самой одежде, в какой его видели с доктором Су. Давай-ка еще раз посмотрим вместе!
Его взгляд упал на стоящий рядом с лестницей большой паланкин с полудюжиной сидящих на корточках аккуратно одетых носильщиков.
— Храм посетила важная особа?
— Это господин Лян Фу, ваша честь. Монах сказал мне, что он регулярно приезжает сюда сыграть в шахматы с настоятелем. Я столкнулся с господином Ляном в коридоре и попытался проскочить мимо, но у него глаз наметанный. Сразу меня узнал и осведомился, не может ли чем-то помочь. Я сказал, что просто осматриваю достопримечательности.
— Ясно. Что ж, мы должны быть вдвойне осторожны, Дао Гань. Видимо, цензор проводит здесь тайное расследование, и нам не следует его подводить, задавая прямые вопросы. — Судья пересказал помощнику разговор с проституткой. — Походим тут и постараемся отыскать его сами.
Однако вскоре они поняли, что стоящая перед ними задача куда сложнее, чем можно было себе представить. На территории храма было великое множество отдельных зданий и молелен, соединенных лабиринтом узких проходов. Повсюду сновали монахи и послушники вперемешку с паломниками, глазевшими на большие позолоченные изваяния и превосходно расписанные стены. Но никого, походившего на цензора, они не обнаружили.
Полюбовавшись в главном зале большой статуей богини милосердия, они решили обследовать постройки на задворках храма. В конце концов они добрались до большого зала, где проходила поминальная служба. Перед жертвенником, уставленным подношениями, шестеро монахов, сидящих на круглых молитвенных подушках, нараспев читали молитвы. Рядом со входом преклонила колени кучка прилично одетых мирян, по всей видимости родственников усопшего. За ними стоял пожилой монах, со скучающим видом наблюдающий за церемонией.
Судья Ди решил, что им все-таки придется поспрашивать о цензоре. Они обыскали всю территорию храма, кроме пагоды, которая была наглухо замурована, ибо прежде кто-то пытался свести счеты с жизнью, прыгнув с верхнего ее этажа. Судья подошел к престарелому монаху и описал ему цензора.
— Нет, мой господин, я не видел этого человека. И почти уверен, что никто, подходящий под это описание, сегодня в храм не входил, ибо с начала празднества я все время был у ворот и не мог пропустить человека столь необычного облика. Что ж, прошу простить меня, но я должен руководить этим поминальным обрядом. Видите ли, они платят немалые деньги. — Тут он поспешно добавил: — Большой частью приношений мы покрываем расходы на захоронение нищих и бродяг, не имеющих родственников и не входящих в какую-либо гильдию. А ведь храм занимается и многими другими милосердными делами. Эй, я вдруг вспомнил! Вчера вечером принесли мертвого бродягу, похожего на вашего друга. Но это, конечно, совпадение, ибо он был в лохмотьях.