Ира была девушка живая. Она много читала, особенно любила прогрессивную литературу зарубежных писателей, выписывала журнал «Техника — молодежи» и знала про все новейшие открытия в науке и в технике. С несвойственной ее подругам внимательностью Ира присматривалась и к людям родного города, она знала почти все подробности из жизни ее соседей и товарищей по работе и всюду находила что-нибудь поучительное для себя. В комсомоле Ира была давно, она любила комсомол, но такой, каким она представляла его себе по книжкам, а об организации родного города до последнего времени она почти не думала — в ней она не находила ничего интересного.
— Вот знаешь, Аня, мне один знакомый недавно правила поведения для Московского института международных отношений показывал, — быстро и увлеченно говорила Ира. — Там обо всем есть, просто интересно почитать. Вот бы нам такие! А то у нас часто молодые люди бранятся и вести себя не умеют. Что, если б нам, Аня, написать куда-нибудь в Москву, в министерство, и попросить, чтобы такие правила напечатали большим тиражом, для всех?
— Да зачем? — рассмеялась Аня.
— Чтоб все знали!
— Чудачка ты, Ира! Ну, будут знать как вилку держать. За границей это знают. А что из этого?
— Не только вилку…
— Да разве жизнь запишешь на бумажку? По-моему, надо воспитывать в людях чуткость, тогда правила поведения — ведь это правила отношения к другому человеку — будут сами приходить в голову. А если навязывать их, да еще без осмысления, это только вызовет к ним отвращение. Я удивляюсь, Ирка: ты обо всем думаешь, а неужели ты не замечаешь, как мы все не любим правил? Смотри, в больших городах молодежь часто сходит с задней подножки трамвая, чтобы только нарушить правила.
— Ну уж!
— Конечно! А какие правила ты подберешь к моему муженьку? — Аня вздохнула. Высвободив руку, она развязала концы платка и спустила его на плечи, пояснила: — Жарко. В самом деле, кутаешься, прячешься… Да, так вот. Конечно, это я между нами, тебе только говорю. Вот вы вчера всем кустом на каток ходили? Ходили. А думаешь, мне не хотелось? Ведь я, когда в институте училась, призы по легкой атлетике брала. А вчера заикнулась только, а Иван: «Ку-да? А меня и сына бросить хочешь?»
— Но ведь сынишка у тебя с бабушкой?
— Конечно! А я, думаешь, Ивану нужна была? Он лег на диван и лежит. Что, это не относится к этике? Какие ты тут правила напишешь? Я и осталась дома — не хочется всякий раз ругаться.
— А что, если я с Иванам Ивановичем поговорю, — взволнованно сказала Ира, — от имени всей комсомольской организации? Ведь он директор института, должен быть человеком сознательным.