И вот конец недели, я еду по пробкам на дачу с детьми и единственным желанием всех разложить по кроватям, чтобы пойти открыть бутылочку вина. Но когда я уложу детей, я уже тоже мечтаю поспать. Мой так долго тренируемый навык слушать себя дает сбой, потому что на повестке дня существует великий план прервать безалкогольное бытие. Я хочу спать, но читаю книгу и пью вино. Всего пара бокалов. Я хвалю себя, потому что остановилась, и думаю – нет, я больше всего на свете хочу верить, что в моих силах стать умеренным потребителем. Стать как все.
На следующий день мне нужно было отредактировать важный текст для издательства. Из-за тех двух бокалов это было тяжелее, чем могло бы быть. Но я не сожалела, я тихо радовалась, что выпила только два бокала, что повела себя нормально, а не как человек, у которого проблемы с алкоголем. Как будто я встретила бывшего и радовалась, что лишь слегка улыбнулась и кивнула ему в знак приветствия, вместо того чтобы броситься на шею с криками: «Где ты пропадал, сукин сын!»
Карина
Я решилась на это в дверях, когда Сережа уже уходил на работу.
– Нам надо поговорить, – черт, почему у меня дрожит голос?
– Вечером поговорим, ок?
– Ладно, тогда уложу детей спать пораньше, тоже не задерживайся.
– Угу.
– Сможешь?
– Угу.
– Сереж! – как же хочется ударить его по лицу. Заорала я хорошенько.
– Что ты орешь-то?
– Что я сказала?
Наконец-то в его глазах проскользнула осмысленность. Он смотрел на меня в упор и молчал.
– Вечером. Надо. Прийти. Пораньше. Надо. Поговорить. Понятно?
– Да, приду пораньше.
Я с силой захлопнула за ним дверь, и прибежали дети.
– Просто подул ветер, не бойтесь!
Сережа не то что не пришел пораньше – он опоздал, я уснула вместе с детьми, так его и не дождавшись. А утром я сделала то, чего не делала никогда.
Юля
Мне хочется рассказать кое-что раньше, чем случилось остальное. Остальное – одно из самых важных событий этого года.
Промотаем время на месяц вперед. От первых двух бокалов и иллюзии об умеренности – к ее краху.
Мы сидим в ресторане с подругой Аней, отмечаем день рождения. До этого я не спала всю ночь, сутки напролет тусила и пила, с ней мы тоже потребляем шампанское. Я мечтаю о сне, и алкоголь – единственное, что держит мое тощее тело в вертикальном положении. И тут она кое-что вспоминает.
Нет, она не хотела завести разговор обо мне, мы обсуждали личную жизнь. Но мужчина ее грез когда-то заносил меня, пьяную, в подъезд, и так мы вспомнили случай, который напрочь стерся из базы данных моей памяти. Надо признать, весьма ненадежной.
Зима, мы с Олей, торжествуя после пьянки, поехали спать к ней домой. Когда мы вышли из такси, в подъезд она зашла уже одна, а я упала в сугроб и заснула. Она не заметила эту незначительную деталь томного вечера. Оля сама уже действовала на автомате, а наутро даже не помнила, что мы возвращались домой вместе. Дальше какие-то парни находят меня, а в моей сумке – мобильный телефон, прямо как в сказке про иглу в яйце и Кощея Бессмертного, где в качестве последнего выступаю, конечно же, я. Они вызывают мне такси и отправляют к той Ане, которой я скрашиваю день рождения, мечтая о сне. Именно ее номер был последним набранным в момент возлежания на сугробе. Аня как раз находится в то время со своим мужчиной, и они каким-то образом встречают меня, каким-то образом довозят уже до моего дома и каким-то образом туда заносят, вынужденно сломав дверь подъезда, потому что я не смогла – естественно, не смогла! – воспроизвести код от домофона.