Два эпизода в первой части фильма, «Вниз по кроличьей норе» и «Реальный мир», демонстрируют преображение Нео из недиалектической батарейки в диалектически мыслящего бойца сопротивления. В моменте «Вниз по кроличьей норе» Нео видит свое отражение в очках Морфеуса. Он еще не сделал выбор: перед ним красная и синяя таблетки, по одной в каждой линзе очков Морфеуса. Нео тоже отражается в обеих линзах, словно символизируя недиалектическую жизнь батарейки, потому что его изображение и там, и там одинаково. После того, как он выбирает красную таблетку, его отражение меняется: перед тем, как «попрощаться с Канзасом», Нео в зеркале распадается на фрагменты, знаменуя начало диалектического пути. Затем в «Реальном мире» иллюзия Матрицы и реальность окончательно разделяются диалектически. Когда Морфеус показывает Нео батарейку, она отражается в той линзе, где раньше отражалась синяя таблетка. В другой линзе отражается «реальный» Нео: теперь он мыслит диалектически.
На протяжении всего фильма Нео в отражениях пытается объединить две противоречащие друг другу стороны своей личности – Нео из Матрицы и Нео из реального мира. Следуя этой логике, превращение Нео в Избранного можно интерпретировать как переход на новый уровень диалектического сознания, преодоление барьера между отчужденной и неотчужденной жизнями. Нео теперь «Единственный», потому что он един с самим собой, а не разделен надвое. Но это лишь ступень в бесконечной эволюции: у кроличьей норы нет дна.
Сайфер и товарный фетишизм
В сцене, которую можно назвать «Сделкой о счастье», Сайфер ужинает стейком в ресторане с агентом Смитоем. Нож стучит о тарелку, в бокале плещется красное вино. Сайфер идет на предательство: он устал от непрекращающейся борьбы. После почти десяти лет на «Навуходоносоре» он готов предать свою команду, чтобы получить второй шанс на жизнь в Матрице. Когда агент Смит требует окончательного подтверждения сделки, Сайфер отвечает:
«Я знаю, что этого стейка не существует. Я знаю, что когда я откусываю кусок, Матрица дает моему мозгу сигнал о том, что он сочный и аппетитный. Но знаешь, что я понял после девяти лет в реальном мире? Счастье в неведении».
Последнюю фразу Сайфер произносит, набивая рот стейком. Сцена заканчивается планом струн арфы, сменяющихся на вертикальные линии матричного кода на панелях «Навуходоносора».
Сайфер прекрасно понимает, что стейка не существует. В марксистской терминологии, стейк – это товар, а наслаждение, которого так жаждет Сайфер, – товарный фетишизм. В первом томе «Капитала», в главе «Товарный фетишизм», Маркс пишет: