— Этот, Дерзкая, на твоей совести, — предупреждаю честно.
— Совсем больной?! — Девчонка подскакивает ко мне, хватает за руку, мешая оставить след кулака на роже посмевшего лапать ее придурка.
— Спрашиваешь, будто вчера познакомились.
Она забыла, что у меня есть еще другая рука. Схватив за шкирку, ставлю гаденыша на ноги и тут же, не давая ему проблеять тупые слова извинения, хватаю за горло. Невнятное бормотание превращается в придушенный хрип.
— Ксанор!
Стоит сильнее сдавить пальцы, и к этим милым звукам прибавится хруст костей — сладкая музыка для моих ушей.
— Повторяю, Дерзкая, это ты виновата. И нечего на меня обижаться.
— Отпусти его!
— Или что?
Не только Каре сложно себя контролировать. Моя сила тоже рвется наружу, раскрываясь хищными щупальцами. Стоит вспомнить, чему я пару минут назад стал свидетелем, как невыносимо, до дрожи, хочется крови. При виде тьмы, жгутами оплетающей мои руки, глаза у недолюбовника расширяются еще больше. Он начинает трепыхаться в тщетной попытке вырваться, напоминая пойманную на крючок рыбу, по глупости заглотившую вкусную наживку.
Увы, приятель, эта Светлая не наживка, а яд. Смертельно опасный химикат.
— Ты чудовище! — клещом вцепившись мне в руку, шипит моя ядовитая фея.
— Повторяешься, детка.
— Ты ведь сам первый начал! Нахрена было тащить с собой двух шалав?!
— В отличие от тебя, де Ларра, я свободный мужчина.
Отвлекшись на Светлую, я машинально разжимаю пальцы, и жертва моего внимания возвращается на пол.
— Если бы я знал, что она ваша… — хрипит жертва, ежась у моих ног.
— Я не его!
— Она не моя.
Мы произносим это одновременно, и тут я, к своей досаде, понимаю, что, возможно, слегка погорячился и позволил себе немного лишнего. Нет, будь на его месте Виктор, я бы с удовольствием продолжил, а с этим едва не обмочившимся от страха низшим…
Кажется, на одного клиента у Хоросов сегодня стало меньше.
— Поднимайся. — Я протягиваю ему руку, за которую он хватается с таким видом, словно выдергивает из гранаты чеку.
Помогаю подняться, даже расправляю складки на подпаленной тьмой рубашке и с улыбкой заверяю:
— Думаю, мы друг друга поняли, и можем на этом закончить.
Мужик со мной абсолютно согласен. Часто, исторично кивает, при этом стратегически пятясь в сторону выхода.
А вот и инстинкт самосохранения заработал.
— Кто-то опаздывает на очередной заплыв в бассейне? — язвит Дерзкая, явно под приступом ревности.
— Предлагаешь мне остаться здесь и закончить?
От такой перспективы любитель фей резко бледнеет, а де Парра сквозь зубы цедит:
— Предлагаю вам обоим убраться.