Ее нового знакомого дважды просить не приходится. Секунда, и вот уже его не видно, не слышно. Я даже не успеваю ему сказать, что в качестве извинения отправлю ему в каюту икры и бутылку шнайса. Могу также прислать Алису и ту, вторую девицу, но, наверное, сейчас он будет больше рад медперсоналу.
— А ты? Чего застыл? — Девчонка смотрит на меня с вызовом, заводя одним своим независимым видом.
Боги, как же хочется наконец сделать с ней все то, что я так долго планировал! Но Кара явно не в настроении, а злить ее мне сейчас не выгодно. Еще взбрыкнет и не захочет говорить с папашей о Нарди. Нет, придется пока побыть хорошим мальчиком.
С этой благочестивой мыслью я начинаю раздеваться.
— Ты что вторишь? — еще больше удивляется моя кара.
В смысле наказание.
— Собираюсь ложиться спать.
— Но…
— Чтобы ты, Дерзкая, не психовала и не мучилась всю ночь приступами ревности. Буду спать здесь.
— Но…
Пока она приходит в себя и ищет матерные слова, чтобы меня послать, я утраиваюсь на кровати и закладываю руки за голову. Все-таки люблю, когда она бесится. Девчонка становится еще красивее. Хотя и так уже красива настолько, что это просто какое-то преступление.
— А где мне прикажешь спать? — наконец отмирает она.
— Кровать большая — поместимся.
В ответ Светлая возмущенно фыркает:
— Да сейчас! Убирайся, или я пойду спать к тебе!
— Как тебе больше нравится, детка. Если предпочитаешь компанию девочек, держать не стану. Главное, не поубивай их. Мы уже поняли, что самообладание у нас с тобой ни к Йоргам.
Несколько секунд она стоит, буравя меня злым взглядом, а потом, что-то прошипев, наверняка какое-нибудь проклятие, убирается в ванную.
— Погасить свет!
Свет в каюте становится приглушенным, а спустя несколько минут и вовсе гаснет. Кара продолжает торчать в ванной, а я чувствую, как постепенно усталость берет свое, и я начинаю проваливаться в сон. Уже засыпая, краем сознания отмечаю, что она вернулась в спальню и легла на самый край кровати.
Запретная и манящая…
К счастью, я больше не чувствую ее запаха.
◊ ◊ ◊
Утром я просыпаюсь первым и нахожу Кару все там же — на самом краю кровати. Она лежит, сжавшись в комок под простыней, и выглядит так трогательно и в то же время сексуально, что я не знаю, чего мне хочется больше: снять с нее пижаму или просто обнять и больше не отпускать.
Жаль, что сделать это я могу только в своих мечтах.
Словно почувствовав мой взгляд, Дерзкая сонно вздыхает и переворачивается на спину.
— Уже утро?
— Слишком раннее, чтобы вставать. Можешь еще поспать.
Секунда, другая, и она вспоминает, что не одна. И что вместо низшего в ее постели самый замечательный в мире мужчина. Тихо выругавшись, Светлая подскакивает с кровати, утягивая с собой простыню, и шипит не хуже ошарры: