— Завтра поговорю с отцом о Нарди, — обещает Кара после того, как мы, простившись, расходимся по аэрокарам.
— Боюсь, после сегодняшнего ужина он не захочет иметь с Хоросами ничего общего.
— Не правда. — Кара качает головой. — Отец очень уважает твоего брата и ценит все, что он делает для Светлых.
— Жаль, ко мне он ничего подобного не испытывает.
Обойдя машину, занимаю место с ней рядом, из последних сил сдерживаясь, чтобы не выругаться в голос. Громко и грязно.
Светлая слабо улыбается:
— Ты сделал все, что мог. Был почти образцовым Темным. Просто это не твоя роль.
Улыбка на ее лице сменяется болезненной гримасой.
— Все в порядке?
— В голове немного шумит. И виски ломит. Это от усталости. Не терпится добраться до номера.
— Тогда полетели.
Во время обратной дороги Кара сидит с закрытыми глазами, откинув голову назад и почти не шевелясь. Кажется, ей действительно плохо, и в этом есть и моя вина. Вчера я со своими замашками собственника, сегодня ужин в облаках. Стычка с Мореной, разговоры о да Коста… Тут у кого хочешь виски заломит.
Я был бы рад продлить этот вечер, но вижу, что Кара нуждается не в моей компании, а в отдыхе. Задавив все свои «хочу», отпускаю ее, желаю спокойной ночи. Иду к себе в номер.
Пытаюсь отвлечься выпивкой, разговором с братом — ни хрена не получается. Перед глазами стоит бледное лицо Кары. Тусклый, усталый взгляд. Блеклая тень улыбки на губах.
Это точно не моя Дерзкая.
Может, наоборот не стоило оставлять ее одну? Пока я тут надираюсь, ей может стать еще хуже. Вдруг нужно отвезти ее в больницу и вообще… Я как минимум должен проверить.
Решительно поднявшись, выхожу из номера, стучусь в соседний и… обнаруживаю, что дверь приоткрыта.
— Кара? — Захожу внутрь, бегло осматриваю гостиную, машинально отмечая, как от сквозняка на окнах дрожат занавески. — Кара, ты как? Я просто хотел убедиться, что ты в порядке.
В спальне ее нет и в ванной, Йорги побери, тоже.
Вещи на месте, но сама Дерзкая исчезла.
— Пожалуйста, не надо!
Громкий крик отчаявшегося существа, и я, резко вздохнув, открываю глаза.
— Прошу, отпустите меня! Я никому не скажу… Клянусь!
Парень, мой ровесник или, может, чуть младше, жмется к стене, с ужасом наблюдая, как змеи тьмы медленно к нему подползают. Все ближе и ближе…
— Нет… Нет!!! — Его голос срывается на истерический визг.
Я морщусь от этого пронзительного звука, раздраженно встряхиваю руку, поторапливая тьму скорее до него добраться. Задушить, заставить умолкнуть, чтобы перестал скулить как побитая собачонка.
Боги, как же мне этого хочется!