Аарон Леви тоже любил деньги, но этого оказалось недостаточно, чтобы удержать его в команде. А Ходелл оставался их человеком. Он это подтверждал каждым движением скальпеля.
Тарасов ассистировал, ставя ранорасширители и зажимы. Работать с таким молодым и здоровым организмом – настоящее удовольствие. Женщина была в прекрасной форме. Минимум подкожного жира. Брюшные мышцы плоские и плотные. Настолько плотные, что их помощник (он же анестезиолог) был вынужден сделать еще одну инъекцию сукцинилхолина для расслабления.
Лезвие скальпеля проникло в мышечный слой. Они добрались до брюшной полости. Тарасов раздвинул ранорасширители. Под тонким слоем брюшинной ткани поблескивала печень и кольца тонкой кишки. И все это – абсолютно здоровое, в превосходном состоянии! Здоровые человеческие внутренности – прекрасное зрелище.
Свет мигнул и почти погас.
– Как это понимать? – встрепенулся Ходелл.
Оба подняли глаза к потолку. Сбой был коротким. Вскоре все лампы засветили с прежней яркостью.
– Небольшой сбой в энергосистеме, – сказал Тарасов. – Генератор работает. Я слышу его звук.
– Неудачное вы место выбрали. Пол качается. Свет мигает.
– Это временно, пока не подыщем замену зданию «Эмити». – Тарасов кивком указал на стол. – Продолжайте.
Ходелл занес скальпель и замер. Его специализацией была торакальная хирургия. Резекцию печени он тоже делал, но всего несколько раз и давно. Возможно, ему требовались дополнительные указания.
А может, он начинает осознавать реальность того, чем сейчас занимается?
– Что-то не так? – спросил Тарасов.
– Нет.
Марк проглотил слюну. Он снова резал, но рука дрожала. Тогда он поднял скальпель и несколько раз глубоко вдохнул.
– Доктор Ходелл, у нас не так уж много времени. На очереди – второй донор.
– Просто… вам не кажется, что здесь жарко?
– Я не заметил. Продолжайте.
Ходелл кивнул. Он уже собирался сделать новый разрез и вдруг замер на месте.
Тарасов услышал, как дверь операционной открылась и тут же закрылась.
Марк застыл со скальпелем в руке.
Потом его словно ударили по лицу. Голова Ходелла запрокинулась. На операционный стол хлынула кровь, упали кусочки лобной кости.
Тарасов резко обернулся, увидев прядь светлых волос и бледное мальчишечье лицо.
Пистолет в руках мальчишки выстрелил снова.
Он стрелял не целясь, и пуля угодила в стеклянную дверцу шкафчика с хирургическими материалами. На пол полетели осколки.
Анестезиолог спрятался за вентилятором.
Тарасов попятился, не сводя глаз с пистолета. Это был пистолет Грегора: компактный и легкий даже для детской руки. Но рука, сжимавшая оружие, отчаянно дрожала. Негодное состояние для стрельбы.