– Есть какая-нибудь обратная связь?
– Нет, пока нет. Во всяком случае, я не слышала. Послушай, Холлер, я действительно беспокоюсь насчет того дела. Ходят слухи, будто тебе предъявили ордер на обыск прямо в зале суда. Это правда?
– Н-да. Но не волнуйся. Говорю тебе, я контролирую ситуацию. Все закончится хорошо. Обещаю.
Я не сумел унять ее страхов. Она думала о нашей дочери и о вероятном скандале. Она также немного думала и о себе и о том, как это скажется на ее шансах продвинуться по службе, если ее бывшего мужа лишат звания адвоката или обвинят в убийстве.
– Если все полетит к чертям, ты ведь еще не передумала быть моим первым клиентом?
– Ты о чем?
– «Агентство по предоставлению лимузинов с шофером» под началом экс-адвоката. Ты поддержишь коммерцию?
– Холлер, ситуация не располагает к шуткам.
– А это вовсе не шутка, Мэгги. Я уже некоторое время подумываю о том, чтобы уйти из системы. Еще до того, как началась нынешняя заваруха. Я именно об этом говорил тебе в тот вечер. Не могу больше этим заниматься.
Последовало долгое молчание, прежде чем она ответила:
– Как бы ты ни поступил, мы с Хейли полностью тебя поддерживаем.
Я был тронут.
– Ты не представляешь, насколько мне важны эти слова.
Она вздохнула в трубку:
– Как тебе это удается, Холлер.
– Что именно?
– Ты судебный адвокат с сомнительной репутацией, дважды разведенный, с оставленной восьмилетней дочерью. И все мы тебя до сих пор любим.
Теперь надолго замолчал я. Вопреки всему я улыбался.
– Спасибо, Свирепая Мэгги, – наконец промолвил я. – Спокойной тебе ночи. – И повесил трубку.
Вторник, 24 мая
Второй день судебного процесса начался с вызова в срочном порядке нас с Минтоном в кабинет судьи. Судья Фулбрайт хотела побеседовать только со мной, но правила ведения судебного процесса не позволяли ей общаться со мной с глазу на глаз о чем бы то ни было, исключив из беседы прокурора. Кабинет ее просторный, с письменным столом и отдельным уголком для отдыха, окруженным тремя стенами полок с юридической литературой. Она велела нам занять места перед своим столом.
– Мистер Минтон, – начала судья, – я не могу приказать вам не слушать, но мне нужно поговорить с мистером Холлером, и надеюсь, вы не будете слушать или участвовать. Разговор не имеет отношения к вам и, насколько я знаю, к делу Руле.
Минтон, застигнутый врасплох, не понимал, как реагировать. Он удивленно открыл рот и сплел пальцы.
– Мистер Холлер, есть ли что-либо, что вам необходимо довести до моего сведения? Имея в виду, конечно, что вы сидите рядом с прокурором?
– Нет, судья, все в порядке. Извините, если вам вчера доставили беспокойство.