– Чего ты от меня хочешь? – спросил он.
– Руле еще носит тот браслет на ноге?
– Да. Я знаю, что произошло в суде, но я не получал от него известий. Один из моих агентов в суде сообщил, что копы опять забрали его.
– Они его забрали, но уже вот-вот отпустят. Он, вероятно, позвонит тебе, чтобы ты снял с него браслет.
– Я сейчас уже дома, старик. Он может связаться со мной завтра.
– Именно этого я и хочу. Заставь его подождать.
– Пока не вижу никакого одолжения с моей стороны, парень.
– Сейчас поймешь. Открой свой лэптоп и последи за его перемещениями. Когда он покинет полицейский участок, мне надо, чтобы ты знал, куда он направляется. Сделаешь это для меня?
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас. У тебя какие-нибудь проблемы?
– Что-то вроде.
Я был готов к другому аргументу, но этот меня удивил.
– Помнишь, я говорил тебе об аварийной сигнализации на браслете, которая питается от батарейки?
– Да.
– Так вот: примерно час назад я получил сигнал, что мощность упала до двадцати процентов.
– А как долго ты можешь следить за ним, пока батарея совсем не сдохнет?
– От шести до восьми часов активного слежения, прежде чем сигнал перейдет на режим слабой пульсации. Тогда сигнал станет появляться каждые пятнадцать минут в течение пяти часов.
Я обдумал ситуацию. Мне нужно только продержаться ночь, будучи уверенным, что Мэгги и Хейли в безопасности.
– Фокус в том, что когда он на режиме слабой пульсации, то начинает пищать, – продолжил Валенсуэла. – Тогда можно слышать, как объект приближается. Либо он сам устанет от писка и подзарядит батарею.
Или опять выкинет тот самый трюк в стиле Гудини, подумал я.
– Ладно. Ты еще говорил мне, что существуют другие сигналы, которые ты мог бы встроить в программу слежения.
– Да.
– Можешь так настроить ее, чтобы поступал сигнал, если он приблизится к определенной цели?
– Да, это как в случае с человеком, покушающимся на растление малолетних: можно настроить так, чтобы сигнал тревоги подавался, когда субъект, например, подходит к школе. Это должна быть фиксированная цель.
– Ясно.
Я продиктовал ему адрес квартиры на Диккенс-стрит в Шерман-Оукс, где жили Мэгги и моя дочь.
– Если он окажется в радиусе десяти кварталов от того места, перезвони мне. Не важно, в какое время. В любое. Это и есть моя просьба об одолжении.
– Что это за место?
– Дом, где живет моя дочь.
Последовало долгое молчание, прежде чем Валенсуэла произнес:
– С Мэгги? Думаешь, этот тип решит туда отправиться?
– Не знаю. Надеюсь, что, пока у него на ноге следящее устройство, он не станет дурить.
– Ладно, Мик. Считай, что сделано.