Карл кивнул. Хорошо, что Мортен пошел туда. Там явно не так много народу из Аллерёда. По крайней мере, он-то сам не пошел.
– Вон стоит Асад, – услышал он тихий голос Харди.
Карл посмотрел на него. Неужели он все это время бодрствовал?
– Где?
Он обратил взгляд на экран и в тот же миг заметил круглую голову Асада, торчавшую из толпы, заполонившей тротуар. В отличие от остальных тот смотрел не на катафалк, а на шествующих за ним людей. Его голова еле заметно поворачивалась из стороны в сторону, словно он был хищником, выслеживающим жертву из густой чащи. Асад был серьезен. Затем картинка исчезла.
– Какого черта? – сказал Карл, скорее сам себе.
– Он напоминает сотрудника ПЕТа[30], – проворчал Харди.
Карл проснулся в собственной постели около трех часов ночи с бешено колотящимся сердцем, одеяло как будто весило двести килограммов. Самочувствие хреновое. Похоже на внезапную простуду. Словно толпа вирусов поселилась в нем и поразила симпатическую нервную систему.
Мёрк принялся глотать воздух и схватился за грудь. «С чего у меня вдруг паника?» – подумал он и не сразу обнаружил свою руку.
Распахнул глаза в черное пространство.
«Я уже испытывал это раньше», – констатировал он и воскресил в памяти свой кошмар, а футболка тем временем прилипла к вспотевшему телу.
В тот раз это была стрельба по нему с Анкером и Харди на Амагере, этот эпизод врезался память и мог, как бомба, рвануть в любой момент.
Неужели снова то же?
«Пройди в голове весь эпизод от начала до конца, тогда одержимость отступит», – советовала Мона во время сеансов психологической помощи.
Карл сцепил руки и припомнил, как затрясся пол, когда Харди ранили, а ему самому пулей поцарапало лоб. Ощущение тела на теле, когда Харди в падении увлек его за собой и перепачкал кровью. Героическая попытка Анкера остановить бандитов, хотя он был тяжело ранен. И последний роковой выстрел, навеки поразивший сердце Анкера, вбив его в грязные половые доски.
Мёрк прокручивал это в голове множество раз. Вспоминал свой стыд из-за того, что сам ничего так и не предпринял, и удивление Харди, почему так произошло.
И сердце Карла вновь заколотилось.
– Вот ведь дьявол! – проворчал он несколько раз, зажигая свет и затягиваясь.
Завтра надо позвонить Моне и сказать, что у него снова проблемы. Он произнесет это как можно элегантнее, добавив щепотку бессилия. Возможно, тогда она согласится на нечто большее, чем консультация. Ведь надеяться не запрещено.
Карл улыбнулся при этой мысли и глубоко втянул дым. Потом закрыл глаза и снова ощутил, что сердце ведет себя как гидравлический бурильный молот. Он действительно болен?