Характеристика настроений, предопределивших неэффективность созданных институтов «управляемой демократии» и оказывавших угнетающее действие на способность «диктатуры» к проведению каких-либо реформ, содержится в официальном аналитическом материале, датированном августом 1931 г.: «Среди тех, кто не одобряет сегодняшнюю политическую ситуацию в стране, ходят разговоры, будто Его Величество перед 6 января 1929 г. находился в гораздо более простой ситуации, чем сейчас… День, выбранный для того, чтобы вернуть страну в конституционное и парламентское состояние, отнюдь не станет для него приятным. Говорят, что из-за положения, в котором оказалась страна накануне 6 января 1929 г., Его Величество своим жестом заслужил симпатии всего сербского общества… Однако теперь очень не просто будет добиться признания парламента, который не был избран народом на свободных выборах, и конституции, за которую не голосовали народные избранники в Скупщине»[195].
Не стали неожиданностью для двора и трудности партийного строительства. Задолго до выборов премьер П. Живкович делился со своими коллегами невесёлыми известиями: «Некоторые баны докладывают, что новую югославскую партию создают люди, не пользующиеся никаким авторитетом на местах»[196]. Данное обстоятельство, по-видимому, стало причиной того, что партия, решение о создании которой было принято еще осенью 1930 г., не появилась на свет накануне выборов, которые стали бы её политическим крещением. Двор, не веря в электоральный триумф ЮРКД, предпочёл выставить на выборы не организацию с сомнительной репутацией, а список кандидатов, отобранных в соответствии с высочайшим критерием – доверием короля Александра.
С первых дней своего существования малопопулярная ЮРКД (ЮНП) служила ретранслятором не верноподданнических настроений общества, а социальных и межэтнических противоречий, общественного неприятия официальной идеологии. Сбылось проницательное предостережение скептически относившегося к партийному строительству А. Корошеца, адресованное им в 1930 г. коллегам-министрам: «Не лучше ли оставить всё как есть и считать, что все вокруг поддерживают режим. Всё равно, никому не дозволено высказываться против. Ведь создавая партию сторонников режима, мы автоматически вычленяем его противников. Это может привести к констатации того, что режим находится в меньшинстве»[197].
Осенью 1930 г., следуя принципу «вовремя предать – это не предать, а предвидеть», словенский политик предусмотрительно покинул тонущий корабль, подав в отставку с поста министра лесов и недр. «Сегодня можно спокойно констатировать, – объяснял в 1932 г. Корошец в послании Александру свою позицию, – что диктатура терпит поражения на всех фронтах… Настал последний момент, чтобы предложить руководителям старых партий сформировать правительство… Если свобода не будет возвращена народу и государству, то мы перед историей снимаем с себя всякую ответственность и перекладываем ее на Вашу душу»