– Я сейчас принесу! – пообещала Сисси и исчезла.
Оказалось, что мне пришло целых четыре письма. Я даже немного растерялась. Долгие годы почти никакой корреспонденции, разве что от Роуз, и вдруг – такое изобилие!
Первое, с запоздалыми соболезнованиями, пришло от старой подруги матери, лишь сейчас узнавшей о постигших нашу семью потерях. Собственно, от семьи остались лишь мы с Роуз и – номинально – Люси Райт.
Второе, без марок и почтовых штемпелей, было письменным приглашением от мистера Гилмора на две персоны.
Третье, сложенный вдвое листок без конверта, оказалось коротенькой запиской от Рут Миллер, которая в самых вежливых выражениях просила зайти к ней в любое время для обсуждения досадного инцидента с покупкой трав. Очевидно, попытается как-то все уладить.
Четвертое заставило мое сердце забиться чаще. Патрик Галлахер! Вскрывать конверт я не стала, сделала самый незаинтересованный вид и убрала в карман. Только бы Роуз не пристала с расспросами.
Она ничего не заметила. Подозреваю, она не заметила бы даже, выстрели я ей над ухом. Роуз таращилась на бумажку в своей руке, по которой вкривь и вкось плясали вырезанные из газеты слова: «Это сделала ты! Я знаю!»
Я отобрала у нее эту писульку, взглянула на конверт. Без марок и, конечно, без обратного адреса. Только имя, составленное из тех же печатных букв.
Роуз мелко дрожала, лицо у нее было смертельно бледно.
– Дорогая… – Я обняла ее за плечи, а Роуз вдруг, будто опомнившись, стала яростно вытирать ладонь о юбку.
– Тетя, что это? Зачем?
Голос ее дрожал.
– Просто дурацкая шутка, дорогая. Тебе нужно отдохнуть и выпить чаю. Пойди приляг, я сама приготовлю тебе чашечку.
Она машинально кивнула, сделала шаг – и встрепенулась.
– Но я не могу! Скоро придет профессор Фаулер.
При этом имени ее бледные щеки окрасились легким румянцем.
– Дорогая, не думаю, что это разумно. Так скоро после разрыва помолвки с мистером Хьюзом…
Роуз вздрогнула. Мы обе знали, что не было никакой помолвки.
Я добавила ей на ухо:
– Не надо давать повода для сплетен.
Она стиснула пальцы.
– Я не делала ничего плохого!
Я вздохнула. Какое же она еще наивное дитя.
– Дорогая, пусть страсти поулягутся. Повремени немного. Напиши ему и попроси отложить прогулку, хорошо?
– А вдруг он больше меня не пригласит?
– Если чувства профессора искренни, то он непременно дождется.
Роуз непокорно вздернула голову. На ее милом личике отразилось прямо-таки ослиное упрямство.
– Я буду делать, что хочу! И пусть хоть мозоли на языках натрут.
Только этого не хватало.
– Дорогая, не стоит ссориться с соседями…