Л ы н к и н. Я токарь из Орла, с завода «Трансмаш»!
Т о л я. У меня права водителя, на дизелях работал!
Н а ч а л ь н и к о т д е л а к а д р о в. В сторону! Оба! Отойдите!
Н и к о л а е в. Я в пошивочном ателье… На брюках сидел.
Н а ч а л ь н и к о т д е л а к а д р о в. В землекопы пойдешь?
Н и к о л а е в. Пиши.
Х в а т и к. Моя фамилия — товарищ Хватик. Я вообще люблю все начинать с первого колышка… Плотник я.
Н а ч а л ь н и к о т д е л а к а д р о в. Возьму! (Мамеду.) Есть у вас направление?
М а м е д. Я не искал протекции. Тысячи людей едут, что-то ищут, и я приехал поискать… Хочу строить ГЭС.
Н а ч а л ь н и к о т д е л а к а д р о в. Ага! Хотите! (Кричит.) Я, может, с женой спать хочу, а у меня комнаты нет! И у жены нет!
М а м е д. Чурбан! Несчастная твоя жена! Пиши, кем хочешь!…
П а т л а й (пьян). Вот мои документы… (Бросил документы.) А я тут похожу, поищу одного человека…
Н а ч а л ь н и к о т д е л а к а д р о в. Повторяю: на строительстве ГЭС нет фронта работ. Прежде всего нужна высоковольтка. Нужны люди на трассу! Пилить лес, рыть пикеты, ставить опоры! (Пытается перекричать шум.) Прошу не возражать! Вы и ваши дипломы пока не нужны! Вас не приглашали, ждите! Построим линию — тогда извольте! Будут вам дома с паровым отоплением, и кино, и пивные, и даже бассейн для плаванья! (Бодро.) Кто желает лесорубом, землекопом, разнорабочим, плотником — подходи!
Шум. Устанавливается очередь. Пьяный Патлай обнимается с Хватиком. Появились А б р о с и м о в и К а м и л.
А б р о с и м о в (начальнику отдела кадров). Подготовьте списки прибывших! (Камилу.) Круглов все сразу поставит на ноги. Это инженер великолепной школы, большой культуры. Мы вместе кончали Институт путей сообщения в двадцать шестом году.
Входит сосредоточенный Ч е п р а к о в. Мужицкое лицо его кажется еще более грубым после бессонной ночи.
Ч е п р а к о в (хрипло, громко). Мотористов берите безотказно! Десять, двадцать, тридцать — всех нанимайте!
П а т л а й (увидев Чепракова, дико кричит). Сашка! (Приседает на корточки, с пьяной сентиментальностью.) Мамочка моя! Сашка Чепраков собственной персоной и в высоких чинах!
Чепраков смотрит с укоризной и состраданием.
(Чуть разочарован.) Ну, что ж ты, верблюд, задумался? (Неловко поднимается. С новой решимостью.) Хорош скот! До чего ж отъелся… Ах ты! Не смей молчать, ты же не понимаешь!
Слышны смешки. Чепраков молчит с каменным лицом.
Х в а т и к (тянет Патлая за рукав). Максим Андреевич, нехорошо начальника верблюдом называть… Пойдем-ка!
П а т л а й (глядя на Чепракова)