Это лишь самые существенные соответствия рассказу в биографии Гинзбург[973]. Автобиографический аспект гармонирует с документальной эстетикой Гинзбург. Невозможно выяснить, какие аспекты фабулы рассказа, помимо замены взаимоотношений «мать – дочь» на взаимоотношения «тетка – племянник», были намеренно фикционализированы автором. Но было бы поучительно рассмотреть слова Гинзбург о другом рассказе, где поднята тема раскаяния, – «Заблуждение воли», основанном на обстоятельствах смерти Марка Гинзбурга[974]. Когда этот рассказ был опубликован, Наталья Соколова опознала в герое его прототип и написала тете, попросив подтвердить или опровергнуть догадку. Лидия Яковлевна ответила: «В „Заблуждении“ действительно присутствует дядя Марк. Кроме тебя, нет уже, вероятно, никого, кто мог бы об этом догадаться. Но, конечно, там многое трансформировано и домыслено»[975]. В 1980‐е годы читатели и друзья Гинзбург настолько мало знали о ее частной жизни 1930‐х годов, что для маскировки отсылок к биографии не требовалось прибегать к тщательной фикционализации. Расплывчатое выражение Гинзбург (Марк «действительно присутствует» в тексте) оставляет большой простор для писательских вольностей. По-видимому, важно, что Гинзбург употребила именно слово «домыслено», ведь она признавалась в отвращении к «выдумкам»: вероятно, она фикционализировала эту историю посредством умолчаний и отбора элементов, а не добавления целиком вымышленных персонажей или ситуаций[976].
«Рассказ о жалости и о жестокости» Гинзбург – то, чем Герцен обещал сделать свой «Рассказ о семейной драме»: «рассказ из психической патологии»[977]. Налицо явные отличия от герценовского текста (например, в истории Герцена участвует множество ярких персонажей, она разворачивается на протяжении нескольких лет и в разных странах, а в рассказе Гинзбург – лишь два изолированных от мира существа в комнате коммунальной квартиры, показанные на протяжении нескольких недель), но есть и параллели. Автобиографический персонаж Герцена символизирует политически активную молодую Россию, а его враг – представитель мелкобуржуазного Запада[978]. Тетка (Оттер, говоря о ней, употребляет слово «империалистический») – представительница эгоистичной дореволюционной буржуазии, тогда как Оттер разделяет ценности интеллигенции из поколения 20‐х годов ХХ века. Оттер – не положительный герой: даже если учесть его способность к саморефлексии и бескорыстным жертвам, моральные устои у него шаткие, а ведет он себя жестоко и эгоистично. И все же он соответствует герценовской матрице: пытается найти основы высоконравственного поведения в связности или взаимосвязанности, осуждая тетку за манеру жить, чересчур завися от импульсов каждой данной минуты (такими словами Гинзбург в научном труде описывает Гервега)