— Ну и вот, — сказала Полина мрачно.
— Ну да, — кивнул Виталик, — не смешно.
* * *
…Я провожу без тебя этот вечер. Впервые за все время, что мы по эту сторону звезд. Мне очень больно сейчас, и завтра тоже будет больно, но возможно, однажды это отступит. Я не знаю наверняка, только надеюсь. Тебя нет рядом и больше не будет, и теперь нас связывает только та боль, которую я чувствую. Эта боль объединяет меня с твоими товарищами по отряду. Они в госпитале сейчас, и им больно — ранены, обожжены… Я тоже болен — тобой, за тебя, за вас всех. Я не могу ненавидеть того, кто сделал это, но ты болишь у меня…Я даже спеть о тебе пока не могу, но обещаю: ты не останешься без песни, ты не будешь забыта.
…Мы пришли сюда в один день, не зная друг о друге, встретились и были благодарны этой угрюмой земле: я за тебя, а ты за меня. Мы делили труд и отдых здесь и надеялись унести домой нашу дружбу. Как только появились первые радиосообщения, сперва о случившемся в районе блокпоста, затем о погибшем гвардейце, я понял, что это ты. И дорогой мой друг, тот, кто сделал это, не получит моей ненависти. Я не дам им ненависти, потому что хочу оставить место в сердце для любви к тебе. Я говорю: ты навсегда останешься в моем сердце. Я люблю тебя. И унесу тебя в своем сердце на родину, которую ты больше не увидишь…
Выдержки из прощальных писем в чате саалан, апрель — ноябрь 2021 года.
* * *
Перед декабрьским вылетом в Стокгольм Димитри наконец получил от аналитиков доклад о вероятных точках культурного конфликта с местными. Читать доклад пришлось в самолете, хотя отношения к цели поездки он и не имел. Из доклада самым прямым образом следовало, что досточтимых надо останавливать в их рвении наставлять местных на путь Пророка и Искусства. Академия, судя по уже достигнутым результатам, с завидным религиозным рвением решила повторить подвиг двухлетней давности по земному счету и поссорить имперскую администрацию со всеми местными разом. Досточтимые, как обычно, начали диктовать свои представления о должном и недолжном прямо поверх местных обычаев. Как всегда, они дали этим обычаям нелестную оценку и начали вносить свое, не интересуясь тем, насколько люди готовы их слушать и заменять привычное на предложенное.
Они успели вмешаться в жизнь местных именно там, где это вмешательство меньше всего способствует взаимопониманию, и уже почти наработали на вражду. Осуждая и угрожая, они запрещали местным отдавать дань уважения их мертвым привычными способами. То, что они предлагали, воспринималось уроженцами края как оскорбительное и пренебрежительное отношение к их святыням. Нужно было ждать возражений, и не только от частных лиц. Князь усмехнулся над распечаткой. Ему было бы очень интересно посмотреть на конфликт Академии Аль Ас Саалан и полиции края, которой нужно вскрыть захоронение и исследовать останки для разбора уголовного дела и установления истины. В общем, объяснить это все досточтимым было невозможно, даже если этих всем составом запихать в портал и потребовать у магистра замены каждому. Так что появление проблем было неизбежной частью будущего. Но Димитри уже был предупрежден, а досточтимые — нет. Оставалось дождаться, когда они обнаружат проблему и удивятся. После этого и можно будет начинать с ними разговаривать. Остальные листы доклада князь читал очень медленно, а закончив, попросил кофе и конфет. Конфет было почти два десятка, и их все равно не хватило.