— Они готовы, — доложила Туза.
Лёжа в позе бара, чувствуешь себя довольно беспомощной. Ты лежишь на животе, вытянувшись всем телом, и держишь руки за спиной, так что их нельзя использовать, чтобы быстро подняться на ноги, которые, кстати, тоже скрещены. Не так-то легко подняться из такого положения. Кроме того, в психологическом отношении, Ты чувствуешь себя подчинённой, отданной во власть других. Ты сознаёшь себя под ногами свободных людей, распростёртой именно так, как подобает простой рабыне. Помимо всего этого, очевидно, когда Ты лежишь в такой позе, тебя удобно и легко связывать.
— Хиза, — окликнула Дарла, — свяжи наших маленьких животных на ночь.
Спустя несколько мгновений, с лёгкими шнурами на запястьях и лодыжках, мы были готовы к ночи. Мы лежали почти неподвижно, беспомощные, испуганные, замершие в ожидании, прекрасно сознающие, что Туза всё ещё стоит позади нас.
А потом мы вскрикнули от боли. Туза всё-таки не удержалась и дважды стегнула каждую из нас по ягодицам своим длинным хлыстом.
— Хорошего сна, шлюхи, — засмеялась она. — Завтра утром нас ждёт длинный переход. Не позднее следующей руки перехода вы будете висеть, привязанные голыми к столбам на берегу, и ждать проплывающих мимо галер.
— Ещё ка-ла-на? — предложила она Дарле, возвратившись к костру.
— Хо! — воскликнул Аксель, указывая на землю.
Тиомен сопел, вился вокруг его ног, царапая землю.
— Что там? — поинтересовался я.
— Наша маленькая подружка была здесь, — сообщил мне он, — и была не одна. Видишь эти перевёрнутые листья и отпечаток сандалии. Превосходно, превосходно!
— Не понял, — буркнул я.
— Я, конечно, надеялся на такую удачу, — признался Аксель, — но очень сомневался, что нам так повезёт.
— Я оценил бы, — проворчал я, — если бы Ты говорил яснее.
— С некоторых пор возникли подозрения, что за лагерем наблюдают, — пояснил он. — Тени, проблески, временами беспокойное поведение ларлов в их вольерах. Но до сего момента не было ни единого ясного следа, ни единой зацепки, которую можно было использовать, чтобы дать запах слину. Вокруг лагеря слишком много следов, оставленных дрессировщиками ларлов, дезертирами, разведчиками и охотниками, целые дороги протоптаны рекрутами, когда их приводили сюда. Но если бы Ты увидел на песке монету, даже самого скромного достоинства, вот скажи, Ты бы наклонился, чтобы поднять её?
— Конечно, — кивнул я.
— Именно на это мы и надеялись, — усмехнулся Аксель. — Твоя глупая маленькая варварская подружка и есть такая монета. Наши гости, и с большой вероятностью шпионы, если они, конечно, не плод воображения, держали под наблюдением окрестности лагеря, так что не могли не заметить несанкционированный уход с территории неблагоразумной рабыни. А она представляет некоторую ценность, пусть и незначительную. Так почему бы им не накинуть на неё свою сеть?