— Да, был очень увлечен ею. Оказывал знаки внимания, приглашал в гости. Правда, банкет по случаю 60-летия отца, на котором присутствовали и мы с мамой, она описывает несколько предвзято. Всех этих «нескладных, толстых жен»…
(Галина Вишневская о том банкете, состоявшемся на даче Булганина в Жаворонках:
«Женщины — низкорослые, полные, больше молчат. Внутренне скованные, напряженные… Видно, каждой хочется поскорее уйти и быть всевластной у себя дома. Конечно, ни о каких туалетах, об элегантности не может быть и речи — ни одной в длинном платье, ни одной с красивой прической. Они настолько обезличены, что случись мне на следующий день встретиться с кем-нибудь из них на улице — я бы не узнала. Их мужья не появляются вместе с ними в обществе. и ни на каких официальных приемах я этих дам никогда не видела.
А кругом плывут волной воспоминания:
— Никита, а помнишь?
— А ты помнишь, как в тридцатых годах?..
Самая бойкая из жен — некрасивая, мужеподобная — кричит через весь стол:
— А помнишь, Коля, как ты появился у нас в Туркестане совсем молоденьким офицериком? Я Лазарю говорю: смотри, какой красивый…
Ага, это жена Кагановича.
— … интеллигентный молодой человек! Ведь ты у нас всегда был особый, ты ведь наша гордость!
А с другой стороны глухой, беззубый Ворошилов орет:
— А помнишь, каким лихим ты был кавалеристом?..
Вдруг и я вспоминаю: ведь многие из тех, кто молча сейчас сидит за столом — эти жены вождей, — были в сталинских лагерях по многу лет. А что же мужья? Они были свободны в те годы — и они отдали своих жен на расправу по ложным обвинениям… Они не защитили их, спасали свою шкуру, трусы! И вот теперь, когда Сталина нет, эти женщины вернулись к своим мужьям и сидят с ними вместе за одним столом. Интересно, о чем они сейчас думают? Я разглядываю их, стараюсь угадать, кто же из них побывал в тюрьмах. В разное время арестованы были как сионисты жены Молотова, Калинина, Буденного, Андреева, Поскребышева, жены маршалов…»
И мужчинам здорово досталось от Галины Вишневской:
«У всех беспородные, обрюзгшие лица, грубые голоса, простецкое, вульгарное обращение между собой. В этом гаме постоянно слышен резкий хриплый голос Кагановича, с сильным еврейским акцентом. Даже здесь, среди своих, — вместо тостов лозунги и цитаты из газет: «Слава Коммунистической партии!», «Да здравствует Советский Союз!»
С привычной топорностью льстят Булганину, особенно часто называют его «наш интеллигент», зная, что ему это нравится».
Однако такая лесть имела под собой основу. Вишневская пишет:
«… Среди топорных, грубых физиономий членов правительства он выделялся своей интеллигентной внешностью, мягкими, приятными манерами. Было в его облике что-то от старорежимного генерала в отставке