Поскольку английская кухня — это нечто описанию не поддающееся и я только в Англии поняла, откуда взялась в СССР классическая столовская подливка, питалась я в бургерной и одном из сети магазинов WhiteRose, магазине, нужно сказать, прекрасном. Куча сортов оливок и маслин, сыров, великолепные фрукты — что еще человеку надо?
Как-то захожу я и вижу: окорок в медовой заливке. Ну, — думаю, — попробую.
Очередь в отдел — два человека. Я становлюсь за ними… и тут вижу у них в руках какие-то талончики. Спрашиваю. А это талоны на очередь, — говорят. С номерами. Брать — вон в том барабане.
Ну дикарь я. Дикарь. Впервые вижу.
Подошла к барабану. От неумения и неловкости вытащила, скажем, номер 25. Стою. Протягиваю продавцу талончик. А она спрашивает, где номера 23 и 24. Пожимаю плечами. Так она подходит к табло. Нажимает цифры 23. Выжидает. Нажимает цифры 24. Выжидает. И только потом начинает меня обслуживать.
Сказать, что я была потрясена, — не сказать ничего.
Такого я ни до того, ни после не видела.
Второй случай произошел со мной в этой же поездке. Я возвращалась из Лидса. Заметьте, день. Электричка полупустая. Я прохожу к первым рядам. Пытаюсь сесть. И тут же получаю:
— It’s the first class, miss.
В Англии ко всем обращаются именно «мисс». Не «миссис». Независимо от возраста.
Я опешила. И тут же замечаю, что на спинках сидений приколоты пластиковые салфеточки.
То есть, как я позже поняла, люди доплачивают с тем, чтобы в часы пик сидеть, а не стоять.
Электричка, повторяю, полупустая. Но за первый класс заплачено дополнительно. Потому…
Пардон.
Может, из таких мелочей и создается порядок в государстве?
15. НОЧЬЮ В УЗКИХ УЛОЧКАХ РИГИ…
Это первая строка знаменитого в семидесятые годы «Ноктюрна», более известного у нас как «Рижский ноктюрн» — бриллианта в короне двух жителей Латвии, Юриса Брежгиса и Александра Кублинского. Перевод стихов Григория Горского. Кублинский много писал, но «Рижский ноктюрн» остался самой известной песней. И одной из самых моих любимых — еще до того, как я узнала эти имена. Я слышала эту песню в исполнении гремевшего тогда квартета «Аккорд» — поверьте, он был ничем не хуже «Аббы»; просто в силу того, что исполнители жили в СССР, их мало кто знал.
И эта песня звучала у меня в мозгу все то время, что я пробыла в Латвии.
Ночью в узких улочках Риги
Слышу поступь гулких столетий.
Слышу века, но ты от меня далека,
Так далека — тебя я не слышу…
В эту поездку мы с Аллой, моей подругой и просто идеальной спутницей, собирались долго, перебирая и отвергая много стран, сознавая, что, видимо, это будет наша последняя поездка за границу. Вряд ли мы поедем в новую Европу при нынешних создавшихся обстоятельствах. Если все будет хорошо, станем путешествовать по России…