Собственно говоря, оставлять было мало чего. Но там были глупости, так туго вплетенные в сюжет, что удалить их не было никакой возможности. Продолжать повествование без них было нельзя.
Вкратце история такая. Герой — американец. Сын американских коммунистов, приехавших в СССР. Родителей благополучно расстреляли, у сына осталось наследство в 10 тысяч долларов (!!!), тогда это были огромные деньги даже в Америке, и он сумел сбежать из столыпинского вагона, когда его отправляли в ссылку. Дальше встреча с героиней, война, смерть. Героиня, чудом оказавшаяся в том месте фронта, где воевал герой, берет доллары, в одиночку прорывает блокаду, возвращается в Ленинград, вместе с другом героя прорывает советско-финскую границу, беременная, невзирая на туберкулез, пробирается в Швецию, садится на американский корабль с беженцами и прибывает на место, где прямо на корабле и на глазах влюбленного в нее врача рожает мальчика.
Конец.
Десять тысяч долларов в СССР? Но тогда чем бы ей было заплатить за проезд? На что как-то пробираться из Финляндии в Швецию? Следовательно, 10 тысяч долларов необходимы. Прорыв блокады в одиночку? А как иначе оказаться у советско-финской границы, которой, нужно сказать, в то время просто не существовало, а существовал, по-моему, Волховский фронт? Ну какой-то фронт точно, я уже не помню. Но все это ликвидировать невозможно. Оно так и осталось в тексте. За что я совершенно безвинно наполучала пинков от редактора.
Я совершенно не знаю историю Великой Отечественной. Начать хотя бы с приведенной там речи Сталина. Тогда интернета не было, хорошо подруга работала в академии при канцелярии президента, а ее сын интересовался как раз военной историей. Я его просто извела. Непрерывными вопросами. Будь автор нормальным человеком, мне бы в голову не пришло проверять каждый шаг и каждый факт. А так… ничего не попишешь. Хотя, в общем, это было не мое дело. На такие вещи существовал научный редактор. Но и тогда и сейчас считается, что переводчик должен быть кем-то вроде Юлия Цезаря. Тогда — убирать ляпы автора, сейчас — быть сразу за редактора и корректора. Странно, что полы еще мыть не просят. Поэтому пришлось взять в руки частые грабли и грести. Постепенно я привыкла к мысли, что нужно держать ухо востро и проверять буквально каждое предложение.
Забегая вперед, должна сказать, что в конце я насчитала более 200 фактических ошибок именно в советских, географических и исторических реалиях.
Ну, скажем, в ее исполнении Лев Мехлис — энкавэдэшник. На деле формально никакого отношения к НКВД не имел. С 4 по 12 июля 1941 года член Военного совета Западного фронта. С 10 июля 1941 года — заместитель народного комиссара обороны СССР.