Дина смотрела на его перфоманс, раскрыв рот. Да, голубка, я тоже от себя в шоке. Но иного пути не вижу.
— З-з-ачем? — от удивления она стала заикаться. Но пояс поймала и держала в руках.
— Затем, что ты меня боишься.
— Не боюсь! — тут же принялась спорить Дина. Но на самом деле она не спорила. Оправдывалась.
— Боишься, — устало выдохнул Лев. — Это не от головы, это другое. И оно сильнее тебя. Единственный способ побороть его — дать тебе уверенность, что я не сделаю ничего, чего бы ты сама не захотела. Моим словам ты не поверишь. Поэтому… — Левка поднял взгляд вверх, на свои кисти, пошевелил пальцами. — Привязывай. И покрепче. Я сильный.
Несколько долгих мгновений Дина молчала. И когда Левка уже уверился, что ему вместе с его нетрадиционными предложениями сейчас покажут на дверь, Дина двинулась к нему. Лицом к лицу, так, что касаются носы.
— Не страшно?
Нет. Под нами нет сотни метров воды. Да и вообще, я умею плавать.
— Не страшно. Ты же со мной.
Желтый пояс туго оплел левое запястье. Потом правое. Левка закрыл глаза, чтобы не смотреть на ее грудь, двигавшуюся прямо перед его лицом, пока Дина возилась с поясом.
Наконец, она отстранилась. Села на пятки. Он подергал руками.
— Хорошая работа.
Дина попробовала улыбнуться, но у нее лишь дернулся угол рта. Она не выглядела испуганной. Она выглядела донельзя изумленной. Это определённо лучше, чем испуг. Вот в этом направлении и будем двигаться. Изумлять.
— У приговоренного есть право на последнее желание?
Дина сложила руки на груди, изобразила вид крайней задумчивости. И кивнула.
— Это будет справедливо. Чего ты хочешь?
— Сними футболку.
Она еще раз задумалась — уже по-настоящему, не изображая. И исполнила его желание.
Лифчик простой, черный, больше похож на топик. Но ему и этого за глаза. Да, посмотри уже девушке в глаза. Она же на тебя смотрит.
Дина глубоко вдохнула. Красиво вышло. А затем тоном комментатора сообщила:
— Я начинаю.
И начала.
Бывали случаи в жизни Льва, когда излишняя самоуверенность подводила его. Но никогда она не подставляла его так, как сейчас!
Чем он думал, когда решил, что это хорошая идея? Или в нем дремавший дотоле мазохизм проснулся?!
Ее губы были мягки, нежны, невесомы. И очень, черт побери, неторопливы! Зато с инквизиторской методичностью Дина обнаружила все чувствительные места на верхней половине его тела. Ниже уха — Левка почувствовал, как лопатки оторвались от матраса, когда Дина туда его поцеловала. До дрожи приятно, это даже словом «приятно» не назовешь, ощущения… ОЩУЩЕНИЯ! Ободренная его реакцией, Дина решила пустить в дело и язык. Влажный и быстрый.