Вернувшись к себе, они сказали Володе Пьянкову:
- Слушай, это не баня, а сказка. Иди, пока не поздно, там и веники есть.
- Давайте, давайте, - сказал Пьянков, - осторожнее на поворотах, здесь пришибленных в детстве нет.
5
Уже около самолета экипаж Струмилина догнал запыхавшийся диспетчер. Он отозвал в сторону Володю и попросил его:
- Отдай на Диксоне Галочке с радиостанции, - и передал две рыбины.
- Нельмы?
- Да.
- На строганинку?
- Да.
- Не возьму.
- Почему?
- Испортятся. Нам еще до Диксона ходить и ходить.
- Да нет же. Сейчас вам приказ передадут: взять на Тикси науку и переходить в Диксон.
- Командир! - крикнул Володя радостно. - На науку нас переводят!
Богачев запрыгал на одной ноге, как мальчишка. Диспетчер засмеялся. Богачев покраснел и стал делать вид, что прыгал он не от радости, а потому, что в унту попал камешек.
Струмилин и Аветисян переглянулись, и Брок увидел в глазах командира ту нежность, которую он уже не раз замечал, когда командир смотрел на Павла.
- Какие будут ЦУ? - спросил Володя диспетчера, забрасывая рыбины в самолет.
- Главное ЦУ - не расплавьте мой подарок, рыбка хорошо заморожена, упаси бог, потечет!
- Я положу в хвост.
- Спасибо.
- Он сейчас нам ОВЦУ даст,- предположил Брок,- все диспетчеры очень любят давать не просто ЦУ, но обязательно ОВЦУ.
Богачев, слушая этот разговор, спросил у Аветисяна:
- Геворк Аркадьевич, они сейчас по-датски изъясняются или как?
- По-советски, - ответил Аветисян. - ЦУ - значит "ценные указания", а ОВЦУ - "особой важности ценные указания". В толковом словаре у Даля таких слов нет, но они экономны и выразительны, в этом спору нет. Они памятники эпохи.
- Есть спор, - возразил Богачев,- так испортили язык! Я вообще скоро из протеста на славянский перейду. Чтобы поломать эти памятники эпохи.
- Что же тогда делать нам? - поинтересовался Аветисян. - И вообще не националист ли вы, Паша?
- Вы заведете себе переводчика, - сказал Богачев, - или я выучу армянский.
- Последнее меня устраивает, а то с переводчиком себя чувствуешь иностранным туристом.
Когда поднялись в воздух и легли курсом на Тикси, Брок принял радиограмму с предписанием зайти в Тикси и забрать экспедицию.
- Правду говорил рыбак-то, - сказал Богачев, - теперь полетаем по-настоящему.
Самолет шел над тундрой. Солнце катилось по снегу огромным белым диском.
Заструги ломались скифскими луками. Снег сливался на горизонте с таким же синим небом, и от этого казалось, что далеко впереди океан.
Брок передал Струмилину радиограмму из Чокурдаха. На бланке он записал направление и силу ветра, температуру воздуха и прогноз. Струмилин бегло просмотрел радиограмму и передал ее Богачеву.