Да, папина обязанность была покупать книги. Я всегда помню – папа с получки идет с рюкзаком и в нём книги. Я считала, что это обязанность всех пап. Надо мной страшно смеялись, когда мне было 8 или 9 лет – я пришла к подружке и она радостно сказала: «Знаешь, у папы сегодня получка!», я говорю: «Он принесёт книги?» «Нет», – сказала она. «А что, папа не приносит с получки книги?» Она говорит, что нет. «А зачем тогда папа?» – спросила я. Они долго надо мной смеялись. А я вполне серьёзно считала, что это просто обязанность всех пап приносить в дом книги, не что-нибудь другое, а именно книги. Он привил мне любовь к книгам настолько, что когда меня спрашивают: «Как и когда Вы стали библиотечным работником?» – я говорю: «В три с половиной года, когда впервые мне папа дал печать, и на первой, пятнадцатой (раньше была пятнадцатая, а теперь семнадцатая) страницах ставила эти печати, а в пять лет я уже совершенно свободно читала».
Папа руководил моим чтением. Маленькой я всегда спрашивала, что мне читать, позже тоже спрашивала, но уже читала и без разрешения. Папа говорил: «Да бери, читай». А если он говорил: «Это тебе рано», то читала, когда его не было. Был какой-то инстинкт, я стремилась прочитать как можно больше и читала без какой-либо системы. Тем, что я прочла тогда, я живу всю жизнь.
Во мне соединились и папины, и мамины интересы: папина любовь к искусству и мамина специальность экскурсовода по этнографии. Мой «детский сад» – это музей этнографии в Ленинграде, где работала мама119. Меня она отдавала в фонд на «хранение», мне там выдавали безномерные игрушки, и я ими играла. А иногда папа брал меня с собой куда-то, и я по его работам путешествовала. Папа меня разумно водил по Эрмитажу. Некоторые думают, что Эрмитаж можно обежать. Но это без толку. А папа сначала мне покупал разные детские книжки, подходящие для моего возраста (например, о Египте – египетские сказки, легенды), а потом ходил со мной в Египетский зал. Это уже было осмысленное хождение. Появлялось очень приятное чувство узнавания. Точно так же было в отношении Греции – мифы греческие, я читала сама более лёгкие переложения Илиады (полное мне в возрасте семи лет было не одолеть), Илиаду пересказывала мама. Я видела много греческих скульптур, знала авторов, все это было на глазах. А потом мы шли в Греческий зал, там мне было уже всё знакомо. Так было с Римом и со Средневековьем. Папа доставал всякие книжки со средневековыми легендами. Вот так и шло моё постепенное образование.
У меня была напарница – нянина дочка. Она появилась, когда мне было шесть лет, и мои родители сделали очень разумно, что сблизили нас. Без неё, я знаю, из меня получился бы баловень. Я была поздний ребенок, единственный, болезненный, но вот появилась девочка, моя ровесница, волею судьбы тоже Евгения. Она была названа так в память того же человека – маминой сестры. И обе мы были Григорьевны. Нас разделяли во дворе по масти – Женя чёрненькая и Женя беленькая. Она была блондинка, а сейчас мы обе беленькие.