– Ладно, – лицо начальника ГРУ помрачнело. – То, что ты сообщил очень серьезно. Мне нужно срочно кое-куда позвонить. Ты пока посиди здесь, подожди меня, я быстро, потом продолжим беседу. Сказать Алле, чтобы чаю тебе приготовила?
– Не надо, – отказался я. – Вы же ненадолго? А чаю мне сейчас чего-то не хочется…
Вернулся начальник ГРУ действительно быстро, минут через семь, когда я с интересом рассматривал лепные узоры на потолке сталинки.
Петр Иванович стал более собранным и напряженным. Даже фигура в военном мундире как-то подобралась, лицо посуровело, плечи расправились.
– А что, по членам Политбюро скажешь?
– Откровенных предателей среди них нет, – заверил я. – С Громыко Андропов уже поговорил. Намекнул, что у Леонида Ильича плохое здоровье, сказал, что Косыгин, скорее всего, через полгода уйдет на пенсию сам, после пережитой клинической смерти в 1976 году, он уже не может справляться со своими обязанностями и должность председателя Совета Министров у Андрея Андреевича в кармане. Если, конечно, он предложит кандидатуру Юрия Владимировича на пост Генерального секретаря ЦК КПСС.
– Он правду сказал? – быстро спросил Ивашутин.
– Не совсем, – тонко улыбнулся я. – Уговаривать своего сообщника уйти на пенсию председатель КГБ не намерен. Пока тот может и хочет, будет сидеть на этой должности. Но здоровье у него плохое, поэтому такой вариант событий не исключен.
– И что, Громыко, согласился?
– Конечно, он спит и видит себя предсовмином.
– Понятно, значит, может сдать, – помрачнел начальник ГРУ.
– Не сдаст, – покачал головой я. – Доказательства слишком убойные. Даже те, что вы мне показали. Думаю, что это лишь малая часть того, что вы накопали. А с арестом Шалмановича и захватом полковника Остроженко, думаю, их стало ещё больше.
– Правильно думаешь, – усмехнулся Ивашутин.
– Громыко – трусливый приспособленец. Он зависит от Андропова. Возглавляемый им МИД прогнил весь. Отдел КГБ при министерстве, созданный четыре года назад, уже собрал горы компромата на советских дипломатов и Андрея Андреевича лично. Его любимчик и протеже Шевченко сбежал в США, и слил американцам множество секретов. Поэтому Громыко боится Андропова, и, одновременно, очень хочет стать председателем Совета Министров СССР. Но когда под председателем КГБ зашатается кресло, защищать его не будет. Предпочтёт занять выжидательную позицию. А потом, как он думает, всегда можно оправдать свои действия перед победителями.
– Что скажешь по остальным? – прищурился Петр Иванович, изучая моё лицо.
– Многое могу рассказать. Но это займет уйму времени. Если кратко, подавляющее большинство надо убирать из Политбюро в самое ближайшее время. Исключение – Романов. Может быть ещё – Дмитрий Федорович, немного успокоится и перестанет в огромных количествах клепать ненужную бронетехнику. Даже то, что я посмотрел, будет достаточно для того, чтобы они почувствовали угрозу, исходящую от Андропова.