Дорога домой (Пеннипакер) - страница 32

Питер поднёс палец к горлу и потрогал свою новую твёрдую выпуклость. Прошлым летом, когда голос у него только начал меняться и в любой момент мог соскочить на сип, это, конечно, бесило; но теперь ему нравилось, что голос звучит жёстче. И нравилось то, что́ это означает: он уже почти мужчина.

Он и правда за этот год стал жёстче и сильнее. Прошлой весной, когда он целый месяц ходил на костылях, у него на ладонях наросли мозоли, а на плечах – мышцы. Летом у Волы он трудился как настоящий фермер – натрудил себе мускулистую спину; потом полгода строил свою хижину, и его руки и ноги тоже здорово окрепли.

А когда он себя наказывал, круг за кругом, по многу раз подряд, ему иногда казалось, что и его сердце становится жёстче, твёрже. Как будто он проглотил камешек, а этот камешек взял и застрял у него в сердце, в самом центре пульсирующей мышцы.

Но чтобы выжить в одиночку, придётся стать ещё твёрже.

Питер притиснул кулак к груди, воображая, что его сердце и правда камень. И пусть. Пусть станет скалой.

При звуке человеческих голосов Пакс мгновенно проснулся.

Дочь спала, свернувшись клубочком меж его передних лап. Тихо, чтобы не разбудить её, он выпростал лапы, выполз из-под сосновых веток и стал смотреть на дно долины. Утреннее солнце лилось на выжженный луг. Внизу ни ветерка, ни людей. Но откуда-то снова донеслись их голоса.

Лис поднялся на гребень, чтобы заглянуть в северную долину, из которой он сюда пришёл, – и увидел. Те же вчерашние люди, в ярко-зелёных жилетах, стояли вместе у ручья. Они подняли с земли большие железные банки и пошли с ними вдоль русла – двое с одной стороны и двое с другой. Иногда они наклонялись, подносили к траве маленькие язычки пламени, потом шли дальше на запад и опять наклонялись, опять поджигали. Огонь потрескивал, подскакивал и медленно катился по обе стороны от ручья, перерезая им с дочерью путь домой.

Пакс поспешил обратно к смоляной сосне и разбудил маленькую лиску. Он отвёл её наверх, на гребень, и лёг рядом. Огонь. Запоминай, как пахнет.

Лиска нюхала, запоминала, щурила глаза в клубах дыма.

Беги от него. Огонь всегда голодный, даже если люди его приручили, как сейчас.

Она распахнула глаза, снова осмотрела долину. Это – люди? Кажется, её удивила яркость их окраса.

Им не надо прятаться. На них никто не охотится. Но люди не всегда зелёные. Пакс вспомнил, как Питер иногда менял свои разноцветные оболочки по нескольку раз в день.