Внезапно Джейд указала на что-то в воде, и Сэмюэл, вытянув перед собой обе руки, бросился вперёд, как в атаку.
– А что там? – спросил Питер.
– Болотная черепаха, – буркнул Сэмюэл. – Их тут осталось две-три штуки… только они чересчур шустрые.
– Это исчезающий вид, – объяснила Джейд. – Мы хотели выловить одну, взять кровь на анализ. Узнали бы, как им тут живётся. Но черепахи пугливые – видишь, не подпускают нас.
– Я знаю, как её можно поймать, – сказал Питер. – Ждите здесь, я сейчас.
Войдя в чащу, он отыскал поросль озёрной вишни и складным ножом спилил молодой стволик. Отсёк боковые веточки, оставил только разветвление наверху – вышел длинный шест с рогатиной на конце, похожей на букву У. Из двух её рожек он скрутил кольцо – У превратилась в О около фута диаметром, – а потом заплетал это кольцо тонкими гибкими вишнёвыми побегами, пока не получилось что-то вроде сетки с крупными ячейками.
С этим самодельным сачком в руках Питер вернулся к реке.
Джейд просияла и, взяв у него сачок, зашла в воду. Уже через минуту Сэмюэл с берега указал ей, куда смотреть, и она ловко подцепила сеткой черепаху. Пока черепаха лежала на траве брюшком кверху, а Джейд говорила ей что-то успокаивающее, Сэмюэл тонкой иглой брал черепашью кровь для анализа.
Потом, легонько похлопав по панцирю – на прощание, – Джейд выпустила пациентку обратно в реку. Черепаха так быстро загребла сразу всеми ногами, что стала похожа на детскую вертушку. А Джейд обернулась к Питеру и благодарно склонила голову.
Ему пришлось прятать улыбку – наверное, немножко горделивую.
– Ну просто весной веточки у озёрной вишни очень гибкие.
Сэмюэл направился к раскладному столу – записывать данные. Джейд села у воды и приглашающе кивнула Питеру: садись и ты.
– Как много ты знаешь о деревьях, – сказала она.
Питер откинулся в траву и опёрся на локти.
– Да, деревья – это такое дело, удивительное. Представляешь, они общаются между собой.
– Правда? Как люди?
– Вообще-то лучше.
– Лучше? То есть?..
Питер чуть не сказал: «То есть они могут друг до друга не дотрагиваться», – но вовремя понял, что это может прозвучать как грубость.
– Ну, они общаются не напрямую, дерево с деревом, – это было бы медленно, да и без толку. У них что-то вроде химической телепатии.
Сэмюэл подошёл к ним и сел по другую сторону от Питера.
– Что за химическая телепатия?
– Ну как… Допустим, в саванне жирафы начинают объедать акацию. А эта акация берёт и посылает сообщение под землёй – через нити грибниц, они иногда растягиваются на целую милю, – и тогда все остальные акации в окрестностях выпускают в свои листья специальное горькое вещество, чтобы жирафы их не трогали. Или, если дереву очень-очень плохо, оно сообщает остальным: «Ау, мне нужна помощь!» – и другие деревья отправляют ему сахар или смотря что ему нужно.