— Мы же в клуб едем, — продолжила бурчать лучница. — И как там танцевать в этом шмотье? Раз повернёшься — и вся задница голая!
— Блин заинтриговала! — я покосился на голые колени девушки. — Я уже хочу это увидеть!
— Вот тебе, — мне совершенно неэлегантно и по-простонародному сунули под нос фигу. — Ты только с Алёной сошёлся, а уже на других девок засматриваешься.
— Я же с чисто эстетической точки зрения, — я не собирался сдаваться. — Исключительно визуально, без грязных поползновений. Как произведением искусства любоваться буду.
— Знаю я вас, — пробурчала Дара. — Все вы, мужики, так говорите, а потом оглянуться не успеешь, а уже с пузом.
— Вы с Алёной теперь вместе? — со странной интонацией спросила Мико. — Поздравляю. Алёна хорошая девушка.
— Спасибо, — я расплылся в улыбке. — А то, других не держим! Как сказал один мудрый человек, мне просто угодить, достаточно самого лучшего.
— Ну-ну, — всё так же задумчиво кивнула японка. — Понятно. Желаю счастья. А она тебя не ревнует?
— Ревнует, — я пожал плечами. — Но понимает, что единственной у меня не будет. Я ей честно это сказал. Но и гулять не собираюсь, кем бы вы там меня ни считали. Да, одной девчонки мне мало. И морально, и физически. Но это не значит, что я собираюсь проституткой в штанах становиться. У меня как бы принципы есть.
— Ну-ну, — повторила Мико, а потом тряхнула головой, словно что-то для себя решив, и тон голоса стал лёгким и весёлым. — Принципиальный ты наш. Не намотай ничего на свою принципиальность.
— Вот никто мне не верит, — я притворился расстроенным. — Эх, жизнь моя жестянка. А вот увидите! Вот всем вам докажу!
— Ждём с нетерпением, — переглянулись девушки. — Даже деньги бы поставили, сколько продержишься. Но это больше похоже на грабёж, а мы барышни приличные.
— Ну-ну, — процитировал я Мико. — Ладно, приличные вы мои, выметайтесь, приехали.
Мы действительно прибыли, и я плавно подрулил к тяжёлом и брутальному «Гелендвагену», рядом с которым отирался Стас, с интересом разглядывая подъезжающую «Ламбу». Со Скуратовым мы не виделись с того момента, как меня ранили. Его сначала таскали по допросам, как и моих девчонок, а потом в срочном порядке вернули в Новосибирск, где за воспитание взялся Владимир Алексеевич лично. Причём племянником высокопоставленный эспер гордился, о чем сам сказал мне по телефону, но при этом гонял как сидорову козу. Впрочем, Стас особо не сопротивлялся, помня свои не особо великие заслуги в бою со зверобогом. Хотя справедливости ради мы все там дали дрозда и выжили только чудом.
— Ну, здорово, герой, — стоило нам выйти, как Стас направился ко мне, раскинув руки. — Я знал, что ты не просто выкарабкаешься, а ещё и отхватишь себе полную корзину плюшек!