Пушкин с лицейских времен был хорошо знаком с историей Древнего Рима, но он ориентировался и в современных ему событиях. В стихотворении «В.Л. Давыдову» (1821), обращенном к одному из будущих руководителей декабристского движения, осужденному после восстания 1825 года на 20 лет каторги, мы находим весьма завуалированное, по цензурным соображениям, упоминание о Неаполитанской революции 1820 года. Восставший Неаполь упомянут также в стихотворении «Давно ли ветхая Европа свирепела?» (1824). В Х главе «Евгения Онегина» (1830) опять встречается отголосок этих событий: «Волкан Неаполя пылал». (Еще в Одессе, в августе 1823 года, граф А.Ф. Ланжерон дает Пушкину прочесть свою трагедию «Мазаниелло, или Неаполитанская революция»[664].)
Д.С. Лихачёв, приехавший в 1993 году в Рим по приглашению итальянской «Академии дей Линчеи», с гордостью показал мне старинный том, полученный им в подарок от профессора римского университета Ла Сапьенца Санте Грачотти, известного слависта. Это было итальянское издание книги аббата Антонио Катифоро «Жизнь Петра Великого», напечатанной в Венеции в 1748 году[665].
Ее русский перевод, выполненный С.И. Писаревым, вышел в Петербурге в 1772 году, экземпляр имелся в пушкинской библиотеке на Мойке. Собирая материалы по истории Петра, Пушкин в 1835–36 годах неоднократно обращался к этому источнику и много раз ссылался на Катифоро в своих подготовительных текстах. Особенно его привлекли сведения об отношениях царя Петра с Венецианской республикой. Вот, например, запись в «Истории Петра» за 1717 год: «Пётр <из Амстердама>… повелел, между прочим, в Петербург: ехать одному кораблю со смолою, юфтью и воском в Венецию». Далее здесь же: «6-го июня ст.ст. Пётр отправил в Италию рагузинца Савву Владиславлевича, дав ему вместо паспорта грамоту, в коей именовал его графом иллирийским». (Эта запись имеет отношение к родословной самого Пушкина: именно Савва Владиславлевич <Рагузинский>, по велению Петра Первого, доставил в Москву прадеда поэта, арапчонка Абрама Ганнибала, купленного в султанском серале графом Петром Толстым, русским послом в Стамбуле и прадедом писателя Льва Толстого).
Италия интересовала Пушкина и, так сказать, на биографическом уровне. Хорошо изучивший историю своих предков и гордившийся ею, Пушкин не мог не знать, что А.И. Репнин, родственник Пушкиных по линии Ржевских, в молодости бывший стольником Петра Первого, в 1697 году (в год рождения арапа Ганнибала!) был послан царем в Италию «для научения морскому делу». В той же «Истории Петра» Пушкин записал: «За посылание молодых людей в чужие края старики роптали, что государь, отдаляя их от православия, научал их басурманскому еретичеству. Жены молодых людей, отправленных за море, надели траур…» (