«Волшебные сказки» Шарля Перро, Детгиз, 1948 год. Обложка синяя, и на ней уже не кокошник, а рококо с завитушками.
Иллюстрации – гравюры Доре – страшные. Вот подземелье, в нем копошится множество карликов, они варят в больших котлах угощение на свадьбу Рике-Хохолка.
Только эту сказку я и помню из всей книжки. Там про двух принцесс, из которых одна очень красивая, но глупая, да еще и неловкая: она не могла расставить четыре фарфоровые фигурки на камине, не разбив одной из них. Другая сестра некрасивая, но так умна и остроумна, что на балах все толпятся вокруг нее. Появляется принц, зовут его Рике-Хохолок. Он совсем урод, но умный.
То есть идеальная, казалось бы, пара для умной сестры.
Он влюбляется в красивую глупую, отдает ей половину своего ума, а она ему – половину своей красоты, на этом среднестатистическом уровне они женятся. И все счастливы.
То есть как – все? А вот так: о судьбе некрасивой умной сестры не говорится больше в этой сказке ни слова. Никакого разрешения конфликта, никто ее даже не утешает, не говорит: будь одна из вас ткачиха, или повариха, или завбиблиотекой. Она просто исчезает из сюжета – и все.
Читать я научилась с четырех лет. И не то чтоб меня за это хвалили – детей не хвалили никогда, во избежание зазнайства и самоуверенности, той именно уверенности в себе, которую в теперешних детях так старательно воспитывают, – но по реакции окружающих я догадывалась, что у меня ума палата. И что это в лучшем случае несколько комично, но вообще-то не к добру, потому что я девочка.
Я очень даже заметила полное выпадение умной сестры из сюжета и знала, что ей предстоит. Как нашей незамужней тетушке: стирать, гладить, мыть полы и спать на раскладушке во дворце своей сестры.
Однако пожалела я тогда вовсе не умную принцессу. Никакой солидарности со своим полом, или, как теперь говорят, гендером, я не проявила, а влюбилась в Рике-Хохолка. И описан-то он у Шарля Перро в десяти словах, но много ли ребенку надо?
Автор и читатель всегда встречаются на полдороге и на этот свой пикник духа приносят каждый свое. А ребенок – два-три слова сложи, и ребенок так их в воображении разукрасит, столько всего напредставляет, оно и останется на всю жизнь.
Эта сказка мешает мне до конца поверить в феминистские байки о симметричности отношений между мужским и женским полом и о взаимозаменяемости ролей. Многих дам знаю, которые отличались в молодости глупостью и красотой. С возрастом они не только следы былой красоты сохранили – а главное, соответствующую манеру поведения, которая у красавиц остается навсегда, – но и приобрели репутацию умнейших женщин. Они пишут о своих Рике-Хохолках мемуары.