Снять для них номер в этом маленьком европейском городе неожиданно оказалось чрезвычайно трудным, почти невозможным делом. Еще два дня назад он начал замечать необычный шум и обилие молодежи в красной одежде. Теперь по узким улицам города, который в прошлые исторические эпохи время от времени заливали потоки крови, льются и переливаются потоки молодых людей, подростков, почти детей, разливаются лужами на площадях, втекают, бурля и толкаясь, в двери отелей и пансионов. В красных куртках, шапках, красных ботинках, свитерах, штанах, варежках. Дети, завернувшиеся в красные пледы, с лицами, раскрашенными красной помадой, кто во что горазд. Отвратительность несовместимых цветов чувствуется почти на вкус: малина с морковкой, вишня со свеклой. Будучи художником, он переводит названия цветов названиями красок: кадмий красный светлый, кадмий красный темный, кадмий оранжевый, краплак, кармин, киноварь, кобальт фиолетовый, тиоиндиго розовая, охра красная натуральная, охра жженая, капут-мортуум.
Дурачок любит кумачок.
Красные толпы не имеют никакого отношения к идеологии: на огромном, недавно построенном стадионе сегодня начинаются гастроли популярного европейского певца. Его довольно отталкивающая физиономия повторяется на тысячах афиш, расклеенных на старых стенах города. Гладкая рожа, прическа. На красном, конечно, фоне.
Могло быть хуже, думает он. Бесконечно повторяющаяся физиономия на красном фоне, сборища на стадионе – могло быть гораздо хуже.
Потомки когда-то резавших друг друга, когда-то совершенно раздельных и враждебных наций, приехавшие из всех смежных стран, прекрасно понимают друг друга. Разноплеменная молодежь говорит между собой в основном по-английски, и не на языке бывшей Британской империи, а на молодежном жаргоне Западного полушария, всеми ими презираемой страны, где он теперь живет. Толпы шумят, самоутверждаясь не патриотизмом, а общеевропейским обожанием певца.
Алексей преподавал многие годы и знает их, как ему кажется, наизусть. Они считают себя самыми хипповыми хиппарями, исповедуют агрессивный пацифизм и бескомпромиссное человеколюбие, едят вегетарианское, создают концептуальное, фильтруют воду и очень много и скучно говорят о сексе. Это его удивляет: он никогда не считал секс разговорным жанром. Студенты с каждым поколением становятся все громче и увереннее и саморекламу считают важнейшей формой самовыражения, так что теперь авторская подпись просто заменила все остальное, став отдельным жанром искусства.
Удивляет его также обывательская банальность их мечтаний и амбиций. Покурят умеренно марихуаны, поворуют немного в больших магазинах – это у них вроде молодежного спорта считается, оттанцуют свое, поездят по миру, ничего особенно не увидев и не запомнив.