Она пристально изучает мое лицо. Что-то переменилось. Она хватает меня за руку и вдруг срывает с меня перчатку. Я пытаюсь выдернуть руку, но женщина держит крепко. Ее совершенно не удивляет моя синяя кожа, она проводит ногтем по линиям у меня на ладони, раздвигает мне пальцы. Трет большим пальцем отросшую перепонку. Мне все-таки удается выдернуть руку, и я прячу ее в волосах моей dukke. Женщина отдает папе мою перчатку. Он мнет ее в кулаке.
– Похоже, ты прав, Питер. Но что я могу сделать?
– Ничего сложного я не прошу. – Он откашливается, прочищая горло. – Но сначала Лейда выберет себе ткань на новое платье. Ко дню рождения.
– Вот как? Сколько тебе лет, девочка?
– Почти восемь.
Я наблюдаю за ней, жду, как она отзовется на мои слова. Я думала, что они произведут на нее впечатление, но, кажется, получилось наоборот.
– Ох, Питер, как летит время! Если старые сказки правдивы, ее время и вправду уже на исходе.
Папа снимает шляпу, чешет в затылке.
– Я знаю… но не знаю, что делать.
Она указывает на стул. Папа послушно садится. Она теребит в пальцах сверкающий камень, висящий у нее на шее, потом встает на одно колено передо мной. Ее ожерелье колышется, словно плывет в воздухе. Я вижу, что это черная бабочка, застывшая в стекле.
– Я ждала встречи с тобой, малышка. У меня есть для тебя подарок.
– Для меня? Но откуда вы знали, что я приду?
– Я тебя видела в воде.
– Я смотрю в воду все время. Но вижу только песок. Иногда рыбку.
Она смеется и поднимается на ноги.
– Забавно, правда? Ведь я вижу то же самое. – Она походит к стене из тканей и раздвигает их, словно полог. – Надеюсь, тебе понравится мой подарок.
У меня внутри все обрывается, но вовсе не от восторга. Я сомневаюсь, что мне понравится ее подарок.
– Иди, Лей-ли, не бойся. Хильда сделает тебе подарок на день рождения. Разве это не здорово?
– Но почему, папа? Она меня даже не знает.
Папа встает со стула.
– Извини, Хильда… она недоверчива, как ее мать.
– Нет, Питер, она правильно делает, что осторожничает. Я для нее чужая.
– Иди, Лейда. – Папа подталкивает меня к стене из тканей. Хильда мне улыбается. Но только губами, в ее глазах нет улыбки. Мои ноги вдруг наливаются тяжестью.
– Жди здесь, дитя. Сейчас я отдам тебе подарок, а потом мы с твоим папой немножко поговорим, да?
Она исчезает за пологом из тканей и шкур. Папа подмигивает мне, но я вижу, что он весь вспотел.
– Тебе жарко, папа?
Он вытирает пот со лба тыльной стороной ладони.
– Нет, все в порядке.
Я ему не верю. Стою, покачиваясь на пятках, смотрю по сторонам. Смотрю и вдруг вижу множество глаз, глядящих на меня из складок материи.