Она прислонилась головой к борту и ударилась обо что-то затылком.
– Осторожнее, – крикнул светловолосый.
Он протянул над ней руку. Вытянув шею, Маева уставилась на инструмент, который раньше видала только издалека. Инструмент из поучительных страшных историй, которыми сестры пугали ее, когда она была совсем маленькой. Охотничий молот на длинной ручке, затупленный с одной стороны, чтобы забить зверя насмерть. На другой стороне – острый крюк.
Чтобы выпотрошить добычу, вспороть брюхо от горла до чресел.
Ее дыхание сбилось. Мужчины этого не заметили.
Светловолосый поскреб рыжеватую щетину у себя на подбородке и указал рукой на деревню на вершине холма:
– Иннесборгу я сообщу сам. Но кто-то должен сказать жене. – Он помедлил и пробормотал: – То есть вдове.
Бородатый стянул с головы вязаную рыбацкую шапку.
– Я скажу сам. Будет не по-людски, если ей скажет кто-то другой. – Его голос дрогнул.
Светловолосый молча кивнул.
Маева старалась унять свой страх, сосредоточившись на разговоре мужчин. Она гадала, что было причиной гибели судна, с которого спасся один бородач: он вышел на промысел вместе с командой, несмотря на штормовой ветер?
– Ну, давай, Ганс. Выскажи, что у тебя на уме. – Его глухой голос дрожал. – Ты меня предупреждал, я тебя не послушал. Антум погиб из-за моего упрямства. – Он надел шапку обратно и натянул ее низко на лоб.
Ганс открыл рот, собираясь ответить, но не стал ничего говорить.
Они оба смотрели на горизонт. Притихшие, погруженные в свои мысли.
Маева воспользовалась представившейся возможностью и начала потихонечку отползать в сторону. Может быть, она сумеет сбежать, если не будет терять ни секунды; их горе станет залогом ее спасения. Она поднялась на ноги и сделала три быстрых шага по скользкой палубе, одной рукой придерживая одеяло, наброшенное на плечи. Вот оно, ее сокровище, – лежит под штурвалом. Она уже протянула свободную руку, уже приготовилась его схватить…
Внезапно лицо чернобородого рыбака оказалось прямо перед ней, так близко, что его губы почти касались ее лба. Она быстро отдернула руку.
Кажется, он не понял, что она собиралась сделать.
– Ты, верно, замерзла. Ганс, надо бы раздобыть одежду для… для… Hva heter du?[9] – спросил он.
Ганс покачал головой:
– Мы уже пытались с ней заговорить, Питер. Она явно нездешняя. И по-нашему не разумеет.
Маева не стала его разубеждать.
– Я все-таки попытаюсь еще разок, – сказал Питер. Он затолкал Маевино сокровище в рыбную бочку, потом обернулся к ней и схватил за плечо. Она отшатнулась, сбросив его руку. В его глазах отразилось обиженное удивление. Но она все равно на него не смотрела, ее взгляд впился в бочку у него за спиной.