У Маевы раскалывалась голова. Она снова села, пытаясь скрыть свою слабость и замешательство.
– Я знаю одно: мой ребенок жив и здоров, за что надо благодарить Хельгу.
Хильда улыбнулась недоброй улыбкой и тоже села.
– Вот как? А я слышала, что роды принял твой муж… как его там? Кажется, Питер? Да, Питер.
Маева уставилась на нее, открыв рот.
Хильда заметила ее растерянность и решила ее додавить.
– Я уверена, что магистрат примет к сведению это новое обстоятельство, – проговорила она, барабаня пальцами по столу.
Маева прищурилась:
– Ты знаешь, как зовут моего мужа. Не притворяйся, будто не знаешь.
Пальцы Хильды застыли на долю секунды, но она быстро взяла себя в руки и усмехнулась:
– Да, я знаю Питера. – Она чуть помедлила, чертя пальцем круги по столу. – На самом деле когда-то я его знала достаточно хорошо.
Воздух между двумя женщинами как будто взорвался и затрещал.
Или это прогремел гром где-то в горах? Возможно, Маеве просто послышалось. Голова разболелась так сильно, что ей могло померещиться что угодно. Но кажется, даже Лейда что-то услышала и затаила дыхание. Маева изо всех сил старалась сдержаться. Не начать выяснять подробности того, что, как она и боялась, было между ее мужем и этой женщиной. Его другой женщиной.
Она откашлялась, может быть, чересчур громко.
– Что было раньше, уже не имеет значения сейчас. – Она взглянула на Лейду, потом сердито уставилась на Хильду. – Сейчас важно только, что будет. И в твоих силах это изменить.
Хильда задумчиво посмотрела на малышку у нее на руках. По спине Маевы пробежал холодок.
Хильда сжала руку в кулак и дважды стукнула по столу.
– Здесь ты не права, фру Альдестад. – Эти последние два слова она произнесла с таким видом, словно от них остался противный привкус во рту. – Как подсказывает мой собственный опыт, то, что было, всегда важнее. Все рождается из прошлого. Норна, которая обрезает нити, мало что значит по сравнению с той, кто их выпрядает. Эта бедная сестрица – раба обстоятельств.
Лейда снова расплакалась, сморщив личико, словно от боли. Маева качала дочь на руках, чтобы ее успокоить и чтобы успокоиться самой.
– Зачем ты пришла, фру Альдестад? Умолять меня сделать – что именно?
Маева посмотрела ей прямо в глаза:
– Чтобы ты поступила по совести. Призналась, что это была твоя черная книга.
Хильда резко поднялась на ноги, задев бедром столик. Край столешницы ударил Маеву по локтю, чудом не задев Лейду.
– Эта черная книга не имеет ко мне отношения. Может быть, ты что-то слышала, но это все глупые слухи и ложь. – У Хильды потемнело лицо. – К тому же старой ведьме прямая дорога в ад. Она заслужила вечное проклятие, независимо от того, кому принадлежит эта чертова книга.