Почему? Запретный плод сладок? Она для него символ молодости, девственности? Он смотрел на закрытую дверь.
Нельзя поддаваться животному влечению. Именно это он внушал детям последние три года. Жизнь серьезная штука, она не про веселье и удовольствие, а про выживание и борьбу, дисциплину и долг. Он учил их, что всему должна быть причина, каждое действие взвешено.
Страсть, вспыхнувшая с новой силой сегодня, не поддавалась рациональному объяснению. Пресечь это на корню - его обязанность. Живи по канонам, кои проповедуешь.
Порядок, предсказуемость, самоконтроль. Как отец, он должен защитить детей от хаоса внешнего мира, подготовить к ударам судьбы.
Много раз жизнь пинала его, пока он не дошел до правды: эмоциям и чувствам доверять нельзя. Только холодная голова, цепкий ум и развитый интеллект способны оградить от ошибок. Марку не рассказывал детям сказок про надежду, честность и доброту. После смерти Галеты он многое переосмыслил. Теперь ему казалось, что детство и юность он провел в розовых очках и вдруг прозрел.
Поцелуй Моне - ошибка. Такого больше не повторится.
Бог мой! Что произошло?
Моне металась по комнате, не в силах усидеть на месте. Ее шаги заглушал лежащий на полу кремово-персиковый персидский ковер. Шторы из итальянского шелка были в тон, на панелях в изголовье кровати в спальне те же оттенки.
Она позволила себя поцеловать! Щеки горели румянцем, глаза сияли, а губы припухли от страстного поцелуя, потому что он чуть не зацеловал ее до беспамятства. Моне прикоснулась подушечками пальцев к губам. Это было так приятно, так живо, так возбуждающе. Она сама хотела, чтобы он поцеловал ее, уже несколько дней не могла отделаться от мысли, каково это - снова ощутить его губы на своих.
Сегодняшний поцелуй воскресил прошлое, выбил ее из равновесия. Иммунитета к нему все еще нет. С первого дня в Кастильо она знала: его мучает то же, что и ее. Каждый день их обоих терзали возбуждение, воспоминания и едва сдерживаемая страсть.
Внезапно раздался уверенный стук, дверь открылась. Моне встала и прошла на середину комнаты. Марку вошел. Он поднес указательный палец к губам, показывая ей сохранять тишину.
- Давай не будем вовлекать детей, - сказал он.
- Не припомню, чтобы я тебя приглашала.
- Мне бы не пришлось приходить, если бы ты осталась и мы спокойно поговорили.
- Нечего обсуждать, - отрезала она.
Моне немного потрясывало, зубы стучали от напряжения. Она мечтала завернуться в теплый свитер или одеяло. Естественное желание спрятаться и пережить еще раз поцелуй захватило ее разум.